Книга Странная барышня, страница 75 – Алла Эрра

Именно с таким оптимистическим настроением я и въехала в город. Остановились у крыльца двухэтажного деревянного строения с незамысловатой надписью “Банк”. Внутрь прошла без помех и спокойно добралась до кабинета управляющего, который мне показал услужливый паренёк. Поразительная беспечность! И это в месте хранят деньги! Хотя допускаю, что охрана всё-таки есть, и для этого тихого патриархального городка её достаточно.

— Иван Иванович Брювельд, — представился пожилой мужчина за столом. — Вы по какому делу, сударыня?

— Елизавета Васильевна Озерская. Представляю интересы своей мачехи Марии Артамоновны. Вот её доверенная бумага, — с вежливой улыбкой произнесла я и положила документ на стол.

Лицо управляющего сразу из любезного превратилось в озабоченное.

— Елизавета Васильевна. Если ваша родственница опять хочет отложить выплаты по старым кредитам или собирается взять новый, то должен буду отказать.

— Отнюдь, Иван Иванович. Я бы хотела начать гасить долги. По бумагам до конца весны моя мачеха должна вам выплатить одиннадцать тысяч рублей…

— Извините, но не одиннадцать, а двадцать две тысячи сто сорок пять рублей с учётом всех процентов, — перебил меня управляющий.

— Но это невозможно! — неприятно удивилась я, услышав сумму, вдвое превышающую ту, что видела в расписках.

— У меня очень хорошая память на цифры, поэтому никакой ошибки нет. Остальные тридцать восемь тысяч двести девяносто три рубля должны быть погашены к концу этого года. Если хотите, то могу показать вам все бумаги, лично подписанные госпожой Озерской Марией Артамоновной.

— Будьте любезны!

Через десять минут передо мной лежала пухленькая папка. Я стала перебирать в ней бумаги, сверяясь со своими. Все сходятся, кроме одной. Кредит выдан в этом году восемнадцатого февраля. Десять тысяч рублей под двадцать процентов. И выплата… Послезавтра последний срок!

— Это что?! — ткнула я в бумажку. — Какие огромные проценты за два месяца! И у меня нет информации, что Мария Артамоновна брала эти деньги!

— Значит, вам о них просто не сказала. Брала их она лично. Вот подпись её под документом. Признаться, проценты действительно велики. Скажу откровенно… Когда госпожа Озёрская влетела зимой ко мне в кабинет и потребовала очередной кредит, то хотел ей отказать: она и так должна слишком большую сумму.

Чтобы не вступать в длительные ненужные споры, предложил ей эти условия. Думал, что откажется, так как ни один здравомыслящий человек подобное не подпишет. Но она подмахнула не глядя. После этого заявила, что Бог её любит и деньги сами находятся в нужный момент. Так что думать о них — это занятие для неудачников.

— Кажется, эта неудачница перед вами… — грустно произнесла в ответ, услышав такие новости. — Ехала к вам, рассчитывая почти полностью закрыть долг. У меня есть чуть больше восьми тысяч рублей. На остаток хотела попросить рассрочку в месяц-полтора. Со дня на день открываю производство, сулящее неплохую прибыль. Но тут… Неподъёмная сумма!

— Понимаю ваше состояние, — сочувственно сказал управляющий. — К сожалению, ничем помочь не могу. А что за производство?

— Доски. Мой отец незадолго перед смертью купил паровую лесопилку, и я её запустила вчера.

— Прекрасно! Вы удивили меня, Елизавета Васильевна! Чтобы молодая барышня и такой сложный механизм освоила, это… Я не знаю, как это назвать, но восхищение вызываете! Мой вам совет: не связывайтесь с мачехой и уезжайте. Делайте свои доски, которые принесут вам прекрасный доход. Поверьте, с безудержными тратами Марии Артамоновны поместье Озерских скоро перейдёт в собственность других.