Книга Порабощенная душа, страница 237 – Кери Лейк

— Мне хотелось бы сказать что-нибудь мудрое или полезное. Но всё, что я чувствую сейчас, это боль. И мне хотелось бы, чтобы часть моей боли хоть немного уменьшила твоё горе, но знаю, что это невозможно. Мне очень жаль.

— Не извиняйся. Я знаю радость беременности. Я просто хотела познать радость с мужчиной, которого люблю. Возможно когда-нибудь.

— Принести тебе что-нибудь? Или сделать что-нибудь?

Сабель покачала головой.

— Правда, спасибо, Калла.

— Я подумывала взять Томаса и Джейни в сад немного поиграть. Что думаешь?

Сабель старалась не позволить слезам взять над ней верх из-за мучительного чувства, но она сама мысленно не в состоянии сделать это. Её злило то, что она не хотела находиться на солнце, улыбаться и смеяться вместе со своими живыми детьми. Её раздражало то, что в своих страданиях она находила какое-то утешение.

— Конечно. Им бы это понравилось.

Не чувствуя, как сжимает горло Сабель, пока она говорила, Калла улыбнулась и поднялась с кровати, её растущий живот шёл впереди неё, и она вышла из комнаты, не сказав больше ни слова.

В темноте и тишине Сабель закрыла глаза и снова позволила волнам агонии обрушиться на неё.

***

Гевин вошёл в захудалую дыру, которую Джевен называл домом. Ферно последовал за ним — возможно, это была не лучшая идея Гевина взять с собой самого непредсказуемого брата, но его присутствие удерживало от совершения какой-нибудь глупости. Гевин раскидывал мусор и обломки со своего пути, пока искал тощий кусок сутенёрского дерьма.

Они нашли Джевена сгорбившимся в кресле, а у его ног стояла коллекция бутылок из-под спиртного.

— Хер ли тебе надо, демон? — Голова сутенёра покатилась по его плечам, как шар для боулинга, привязанный к верёвке. — Что? Тебе разве мало? Мою женщину взял? Мой бизнес? А теперь ещё Кэш хочет отправить мою задницу к Стигиусу.

— И, если ты будешь сотрудничать, я не пошлю тебя туда сам.

— Пошёл ты.

Гевин подал знак Ферно, который поднял сутенёра и прижал его к стене.

— У меня терпения отродясь не было. А ещё, мало времени. — Гевин ходил, сложив руки за спиной, стараясь не ударить ничтожество за роль, которую он сыграл в поимке Сабель. — Там был охранник. В обсидиусе. Насколько я понимаю, ты был рядом с Сабель, когда её доставили в больницу.

Джевен плюнул в Гевина, но рухнул под мощным ударом Ферно в живот.

Гевин вытер плевок с лица.

— Был?

Губы сутенёра скривились.

— Да.

— Ты помнишь охранника?

— Неа.

Гевин кивнул, и Ферно нанес два удара сутенёру по лицу.

Он фыркнул кровью из носа и выругался.

— Ты помнишь охранника? — снова спросил Гевин.

— Да.

— Прекрасно. Ты проводишь моих братьев. Опознаешь охранника. И если всё пройдёт без происшествий, я, возможно, позволю тебе уйти.

Кровь текла из носа Джевена, он поднял взгляд.

— А если нет?

— Ты никогда больше не будешь ходить. Или есть. Или срать. Или говорить. Всё ясно?

Челюсть Джевена дёрнулась.

— Ага. Кристально.

Гевин серьёзно посмотрел на Ферно. — Я хочу, чтобы в особняк привели охранника. Живым.

***

Крики вырвали Гевина из сна, и он проснулся от Сабель, вставшей с кулаками, размахивающими рядом с ним в постели. Его челюсть приняла удар, прежде чем он прижал её спиной к подушке и прижал её руки к кровати.

— Нет! Нет! Отпусти меня! Ты больной сукин сын! Отпусти меня! Сейчас же! — Её челюсть напряглась, когда она втянула воздух сквозь зубы, скривившись словно от синдрома Туретта.