Книга Освобождение, страница 108 – Кери Лейк

— Если он думает, что ты знаешь, где Кэлвин, то еще как будет. И если Кэлвин ему важен, то он не станет дожидаться, пока ты явишься к нему сама.

В три часа ночи я просыпаюсь от непродолжительного двухчасового сна. После того как Айви задремала, я еще долгое время размышлял о своей жизни.

В горле пересохло и хочется пить, поэтому я встаю с кровати, но тут вдруг замечаю на окне что-то странное. Протирая глаза, я пытаюсь прогнать остатки сна.

Окно распахнуто настежь. На шнурке от штор висит какой-то предмет.

Я соскальзываю с кровати и, наклонив голову, тихонько ступаю по полу, чтобы не разбудить Айви. И вот тогда мне становится ясно, что это за предмет.

У окна без движения висит подвешенный за шею Филипп. Пустой, остекленевший взгляд его глаз говорит мне о том, что он мертв.

Я чувствую, как где-то у меня внутри зарождается ярость и горячей волной извергается мне в мышцы. Стиснув зубы, я бросаюсь к окну и вижу, как по пожарной лестнице спускается тот, кто несомненно является его убийцей, незваным гостем, который вторгся к нам, пока мы спали. Упершись пяткой в нижнюю часть оконной рамы, я пролезаю в окно и мчусь босиком вниз по лестнице вслед за этим мудаком. Под дребезжание металлической конструкции я пробегаю узкие пролёты, и тут ублюдок оглядывается на меня.

Я не узнаю его лица, но теперь уже никогда не забуду. Его гладко зачесанные назад темные волосы и красивые юношеские черты лица подсказывают мне, что прихорашивается он, скорее всего, чаще, чем убивает. Вот почему этот парень расправился с беспомощным котом, а не со мной или с Айви.

Даже не вспотев, я добираюсь до нижней ступеньки и, перемахнув через перила, спрыгиваю на тротуар. Ударяясь голыми подошвами ног о холодный асфальт, я его догоняю.

Бегун из него тоже хреновый.

В следующем квартале я пригибаюсь и вталкиваю его плечом в переулок между многоквартирным домом и небольшим торговым центром. Мы оба падаем на бетон, и при ударе я обдираю себе кожу. Когда он тянется к своей штанине, очевидно за оружием, я вскакиваю на него и бью кулаком в лицо.

Один раз. Второй. Третий.

Во мне бушует адреналин, я хватаю мерзавца за воротник и притягиваю к себе его окровавленное лицо.

— Ты кто, нахрен, такой?

Он плюет в меня кровью, тогда я бросаю его и бью наотмашь по щеке костяшками пальцев.

У него изо рта с брызгами свежей крови вырывается сдавленный смешок.

— Убьешь меня — и ты покойник.

Судя по его гнусавому голосу, у него сломан нос.

— Ты, сука, убил моего кота. Я тебя не пожалею, — я отвожу кулак, чтобы нанести еще один удар.

— Эль Кабро Бланко тебя тоже не пожалеет, — говорит он, прежде чем я успеваю ему врезать.

— Что ты сказал?

— Твоя девчонка помечена. Она была помечена еще с тех пор, как связалась с этим тупым ублюдком, Кэлвином. Он ее защищал. Но больше он ее не защитит.

— Почему ты так в этом уверен?

— А иначе ты бы не спал в ее постели.

— Кто ты этому Эль Кабро Бланко? Ты явно не киллер. Во всяком случае, не человеческий.

Он откидывает голову на асфальт и, оскалившись, вздрагивает.

— Я — глаза Козла.

— А кота моего зачем убил?

— Чтобы оставить сообщение. Дать ей знать, что они за ней придут.

— Где он? Где мне найти Эль Кабро Бланко?

— Ты не найдешь, но вот он тебя найдет. Его pajaros повсюду. (Pajaros (исп.) — птички — Прим.пер.)