Книга Освобождение, страница 134 – Кери Лейк

— Возможно, ты не в полной мере предан избранному пути?

— Если бы сила веры измерялась плотскими мыслями, у нас не осталось бы священников. Признаешь ты это или нет, но в какой-то момент все мы подвергаемся искушению. И тот факт, окажется ли оно сильнее, чем наш страх перед гневом Божьим, в конечном итоге и решает нашу судьбу.

От его слов я начинаю чувствовать себя параноиком, и невольно задаюсь вопросом, не написано ли у меня лице то, что прошлой ночью оно находилось у Айви между ног.

— Это не столь важно, когда речь идет о нас. Это, как ты сказал в своей сегодняшней проповеди, семя, которое, если не умрет, то никогда не даст плодов. Мы — люди, готовые умереть за нашего Бога. Преданнее этого быть нельзя.

Слегка вздернув подбородок, я смотрю на него, стараясь не думать о том, как именно он умрет, если я узнаю, что он сыграл хоть какую-то роль в убийстве моей семьи.

— Да. Нельзя.

Поздно вечером я возвращаюсь в дом приходского священника и, пока расстегиваю рубашку, включаю телевизор, краем уха слушая завтрашний прогноз погоды. Я направляюсь в ванную, чтобы включить душ, а когда возвращаюсь в спальню за боксерами и шортами, на экране появляется специальный выпуск новостей.

Из чистого любопытства я задерживаю взгляд на телевизоре и вижу лицо моего сводного брата. Подпись внизу гласит: «Мачете Мак тяжело ранен в перестрелке».

Я прибавляю громкость, и в голове у меня все тут же переворачивается вверх дном, а к горлу подступает тошнота.

«Как заявляют власти, боец ММА как раз отмечал свою недавнюю победу, когда в банкетный зал отеля вдруг ворвался неизвестный вооруженный человек и открыл огонь».

Я вспоминаю лежащий на столе у Хавьера блокнот и комментарии священника об азартных играх и их непредсказуемых исходах.

«Боец-чемпион был недавно замечен на похоронах своего отлученного отца, уроженца Куинса, Энтони Савио».

Я впервые слышу о смерти своего отца. Я предполагал, что это случится скоро, но даже не представлял себе, что он умер.

«В настоящее время он находится в критическом состоянии, и по словам врачей, его состояние крайне нестабильно. Этот инцидент следует за предполагаемой смертью старшего сына Савио, Энтони Савио-младшего, который пропал без вести восемь лет назад после нераскрытого убийства его жены и дочери».

На экране появляется фотография Вэл с Изабеллой. Должно быть, полиция забрала это фото у меня из дома после убийства. При взгляде на них у меня холодеет в груди. Когда это случилось, я намеренно избегал новостных репортажей, по той же самой причине, по которой сейчас жалею, что все еще это смотрю. Ощущение ледяного холода в груди усиливается, когда я вижу мою прекрасную малышку, заснятую как раз перед химиотерапией. Вэл прижимается к Белле лбом, обе смеются. Обе счастливы.

Проведя рукой по подбородку, я опускаюсь на кровать.

Бл*дь.

В одном я уверен точно —тот, кто заказал моего брата, видел его на похоронах отца. И если кто-нибудь узнает, что я все еще жив, меня, несомненно, ждет та же участь.

К счастью, в репортаже не появляется никаких моих фотографий. Вместо этого на экране снова мелькают фото Мака, сделанные во время пресс-конференции непосредственно перед боем.

Как и ожидалось, его общение с Кингом носит достаточно агрессивный характер, возможно, даже немного постановочный. Не думаю, что его заказал кто-то из лагеря Кинга. Зная моего отца, это мог быть любой из его врагов, но мои мысли снова возвращаются к сегодняшнему разговору с Хавьером.