Книга Распускающийся можжевельник, страница 111 – Кери Лейк

Сегодня вечером луна высоко в небе и достаточно полная, чтобы различить темные силуэты гор вдалеке. Я могла бы побежать за ними, но охранники наверняка стали бы искать меня там.

Справа — линия стальных столбов и колючей проволоки, за которыми стоят грузовики — я узнаю в них грузовики, используемые для набегов на ульи. Те, что привезли нас сюда. Я бегу по грязи к ним.

Те, кто впереди, похоже, сталкиваются с отверстием внутри лагеря, где я предполагаю, есть ворота внутри комплекса, которые позволяют им свободно добираться до транспортных средств. Между бритвами, прикрепленными к каждой проволоке забора, и землей есть зазор, достаточный для моего тела, если я не буду дышать. Я ложусь на живот, прижимаясь щекой к грязи, и проскальзываю под проводами. Ожог скользит по моей икре, и я закрываю глаза, молча впитывая боль от пореза, пока не оказываюсь с другой стороны.

Голоса достигают моих ушей. Крики. Шарканье сапог. Охранники.

Я пробегаю остаток пути под забором и забираюсь под один из ближайших к забору грузовиков, устраиваясь в центре шасси.

Транспортные средства загораются.

— От нее ничего не осталось! Это невозможно! Голос Ивана гремит по моим нервам, и мне приходится зажмуриться, сосредоточившись на своем молчании.

— Обыщи каждый гребаный дюйм этой пустыни! В горах! Она не могла уйти далеко.

С дрожью, сотрясающей мое тело, я лежу неподвижно. Я не двигаюсь, пока вокруг меня снова не воцаряется тишина.

И когда не слышно других звуков, кроме моего прерывистого дыхания, я плачу.

Просачивается рассвет, и я поднимаю голову к первым слабым лучам, которые пробиваются над восточными горами. Восток. Что означает, что я должен направиться на север. В те несколько раз, когда мой отец брал меня с собой на охоту, я немного ориентировался на случай, если нас разлучат, или мне придется идти домой одной. Мой отец никогда не уклонялся от того факта, что любого из нас могут забрать, вырвать прямо из этой жизни без предупреждения, что возможно является единственным объяснением моего желания выжить.

В животе урчит от голода, а жажда оставляет царапины в задней части горла, которые, кажется, я не могу унять. Во рту нет ни капли слюны, чтобы покрыть их.

Грузовики, прибывшие прошлой ночью, не вернулись, и есть большая вероятность, что они могут наткнуться на меня здесь, в открытой пустыне. Как бы мне ни хотелось покинуть это место, я не могу просто уехать. Не раньше, чем я буду уверена, что это безопасно.

Или относительно так.

— Ты могла бы спрятаться внутри одного из грузовиков. Голос раздается рядом со мной, и я издаю визг, прежде чем прижать руку ко рту.

Рэймонд лежит на животе слева от меня, глядя на пустыню, как и я минуту назад.

— Один отправляется разносить папки и забирать припасы. Каждое утро.

— Что ты здесь делаешь? Шепчу я сквозь стиснутые зубы.

— Они направляются на север, — продолжает он, игнорируя меня.

— Примерно в десяти милях отсюда. Что означает, что после этого тебе придется идти пешком еще около пяти.

— Откуда ты это знаешь?

— Изучал это.

Мое лицо хмурится, и я поворачиваю голову назад, к передней части ворот, ловя взглядом ботинки охранника, где он дежурил большую часть ночи.

— Как ты прошел мимо охраны? Или Рейтеров? Как ты здесь оказался?

— Я знаю, как обойти.

Я качаю головой, пряча лицо в ладонях.