Книга Падение Калико, страница 79 – Кери Лейк

— Где ты научилась это делать?

— Я ничему не научился. Мне просто нравится твой вкус.

— В таком случае, я попробую тебя в следующий раз.

— Ты имеешь в виду… оближи меня там?

— Лижи, соси, много чего еще.

— Никто никогда не делал этого со мной раньше.

— Я знаю, милая девочка. Если бы они это сделали, ты бы знала, каково это — хорошо выспаться.

Обхватив его руками, я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на него снизу вверх.

— Ты сделаешь это для меня завтра вечером?

— Каждую ночь, если ты мне позволишь.

— Если это означает сон? Определенно.

Я моргаю, открывая глаза в темноте, но почему-то не помню своих снов. Рядом со мной спит Валдис, его лицо удовлетворенное и лишенное морщин, которые обычно избороздили его лоб. Он выглядит достаточно неотразимым, чтобы поцеловаться, но я не делаю этого, опасаясь разбудить его.

Возможно, я проспала несколько часов, может быть, меньше. Трудно сказать, в этой комнате, в которой постоянно царит полумрак.

Щелчок двери привлекает мое внимание к нему, и Валдис вздрагивает подо мной. В камеру входит только Медуза, одна рука у нее за спиной, когда она бросает новую форму на пол, а другая ее рука присоединяется к первой за ее спиной.

— Я принесла тебе свежую одежду.

Тон ее голоса кажется более мрачным, а темнота комнаты не позволяет мне видеть ее лицо, чтобы понять, действительно ли я слышу слезы.

Я поднимаюсь с кровати, но резко останавливаюсь, когда Валдис крепко сжимает мою руку. Поворачиваясь, я позволяю ему провести ладонью по моему подбородку и поцеловать меня. Когда я отстраняюсь, я замечаю, что его взгляд устремлен на Медузу. Настороженный. Недоверчивый.

Возможно, смертельный.

— Я увижу тебя снова, — шепчу я, предлагая еще один поцелуй в его заросшую щетиной щеку, и его глаза снова устремлены на меня, когда я поднимаюсь с кровати.

Подложив руку под голову, он, кажется, получает некоторое удовольствие, наблюдая, как я одеваюсь, как будто Медузы даже нет в комнате. Он улыбается, бросая лоскуток моей бывшей формы на пол.

Я прячу улыбку, натягивая штаны, вспоминая, как всего несколько часов назад он сорвал их.

Выходя вслед за Медузой из его камеры, я оглядываюсь на Валдиса, растянувшегося на кровати, бесстыдно выставленного напоказ. Я бы все отдала, чтобы снова подползти к нему.

Оказавшись за дверью, я жду, что Медуза, как всегда, возьмет инициативу в свои руки, но вместо этого она подталкивает меня вперед. Нахмурившись, я делаю шаг вперед, и, если я не ошибаюсь, уголки ее глаз покраснели, как будто она не сомкнула глаз.

— Все в порядке? Спрашиваю я, когда мы заходим в лифт, и она встает передо мной.

— Конечно. Ее голос ровный, но тише, чем обычно, и я не могу представить, что ее беспокоит.

— Спасибо тебе за то, что ты сделала прошлой ночью. Мне было так больно, я… Мои слова обрываются, когда в отражении стены лифта я замечаю ее скрещенные руки и ничего, кроме повязки на том месте, где должна была быть ее правая кисть.

— Элспет?

Она шмыгает носом и прочищает горло, но не потрудилась обернуться или признать, что я это видела.

— Это была… моя вина? Слезы наворачиваются на мои глаза, когда я оглядываюсь на последствия ее великодушия. В этом месте нет ни великодушия, ни сострадания. Его окутывает затяжное облако ненависти, которое душит любую крупицу человечности или порядочности.