Книга Бог Монстров, страница 103 – Кери Лейк

Прикончив обоих кроликов, мы устраиваемся у костра, напротив друг друга, в то время как вокруг нас опускается тьма. Я кладу голову на мягкий мех Юмы, и он поворачивается, чтобы лизнуть меня в лицо, несомненно, благодарный за еду.

Здесь нет ничего, кроме луны, звезд и потрескивания горящих дров. Это самое умиротворяющее чувство, которое я испытывала за долгое время.

— Это не совсем тот ужасающий мир, в который нас заставляют верить, не так ли?

По другую сторону костра Титус лежит на спине, подложив одну руку под голову.

— Некоторые части не так уж плохи. Некоторые не так уж хороши.

— Я чувствую себя в полной безопасности.

— Тебе никогда не должно быть слишком комфортно в этом чувстве.

— Я слышала, что Альфу нельзя убить во сне. Что твой слух настолько острый, что ты просыпаешься от звука тихих шагов смерти.

Я слышу, как он фыркает над горящими щепками для растопки.

— Кто рассказал тебе эти истории?

— Мой отец. Он рассказывал нам, что самые ужасные твари живут по ту сторону стены. Я никогда в жизни не видел Бешенного, пока один из них не напал на меня пару недель назад.

— На тебя напал Рейтер?

Я не могу сказать, удивлен ли он тем, что я выжила, или тем, что Бешенный захотел иметь со мной что-то общее.

— Я была с другой женщиной. Рейтер затянул нас двоих в пещеру. Я наблюдала, как он сначала изнасиловал ее. Затем он укусил ее. Рассказывая историю вслух каким-то образом вызывает во мне волну страдания, и я понимаю, что это сначала я рассказала об этом.

—Потом оно напало на меня, но вместо того, чтобы попытаться изнасиловать меня, оно вцепилось мне прямо в горло.

— И ты сражалась с ним?

— Мародеры. Один из них застрелил его. Было странно … то, как он смотрел на меня незадолго до этого.

— Ты беременна. Уверенность в его тоне нервирует, как будто я дура, что сама об этом не подумала.

— Что?

— Такую молодую, как ты, он, без сомнения, изнасиловал бы тебя. Попытался бы оплодотворить тебя. Если только ты уже не была беременна. Тогда ты — пища. Скормил бы тебя своей подруге, чтобы поддержать ее силы для ребенка, которого он, несомненно, пытался подложить ей в живот. Он говорит обо всем этом так буднично, как будто это не самое страшное, что могло слететь с его губ.

— Откуда ему знать, беременна ли я? Я даже не знаю, беременна ли я. Я не беременна. Вероятность примерно такая же высокая, как вероятность того, что прямо сейчас единороги спрыгнут со звезд, благодаря моей дефектной матке.

— Они это чуют.

— Точно так же, как они чуют, что ты Альфа?

— Да. Их охотничьи чувства обострены.

— Если бы я на самом деле была беременна, а я знаю, что это не так, это сделало бы Уилла отцом. Единственным возможным отцом. Я спокойно перевариваю эту мысль в течение минуты. Какой нелепой и жестокой была бы вселенная за то, что сделала меня беременной его ребенком.

— Предполагалось, что переспать с ним — это шутка. Рассмеяться в лицо священнику и матери Чилсон. Теперь он мертв. И это моя вина.

— В чем твоя вина, когда я убил его?

— Я причина, по которой он оказался с Ремусом. Причина, по которой он вообще вступил в Легион. Он ненавидел армию. Ненавидел сражаться.

В наступившей тишине я смотрю на звезды, гадая, смотрит ли он на меня сверху вниз. Слышит ли он раскаяние в моем голосе. Мысли в моей голове, которые наверняка подсказали бы ему, как мало я хочу ребенка прямо сейчас. Какими глупыми мы были, что даже не рассматривали такую возможность, какой бы ничтожной она ни была.