Книга Ты мне… жена!, страница 45 – Анастасия Максименко

Но всё вышло совершенно не так, как рассчитывала служанка.

Она спокойно шла пролеску и совершенно не ожидала, что её вдруг грубо дернут за плечо по левую сторону, заглушат крик широкой ладонью в перчатке и утащат в травяные заросли, где примутся жестоко душить, а сделав своё черное дело, спихнут тело в канаву и вернутся в особняк, как ни в чем не бывало улягутся спать, чтобы ранним утром заступить на службу.

Сьера-Фима-Инсиль

Перед тем как муженек притащил меня в ну очень помпезную ресторацию, я попросила водителя остановить мобиль перед работным домом, чем был очень недоволен парацетамол.

― Ты серьезно, Сьера? ― пыхтит раздраженно.

― А ты думал, я шутки с тобою шучу? Пора бы уже давно понять, Эрик: я не бросаю слов на ветер. Жди здесь.

― Ты мне указываешь? ― ахнул он, хватая меня за руку. ― Поражаюсь твоей наглости! И если ты не знала, работный дом закрывается через час!

― Наглость — это за руки бесцеремонно хватать, намеренно делать больно, вот где настоящая наглость, Эрик, ― цежу холодно. ― Отпусти.

Мортель раздраженно и очень медленно убирает от меня свои гадкие конечности.

― И там, где ты видишь наглость, дерзость и всё остальное, я вижу адекватно соизмеримое твоим поступкам и словам отношение, пойми это уже наконец. Часа мне вполне хватит, если ты перестанешь меня задерживать, уложусь быстрее.

― Да, великие силы, зачем тебе это? ― выпрыгивает из мобиля за мной. ― В Изумрудном достаточно умелых служанок! Любую выбирай. Что за дурость?

Тюбик не исправим.

― Отчего же дурость, Эрик? Я всего лишь желаю обрести свою служанку, о чём тебе и говорила, чтобы ты не мог меня ею шантажировать.

Кайло багровеет от злости, хватает у дверей здания за предплечье, рывком разворачивая к себе. Шиплю от злости, с ненавистью гляжу на перекошенное от не меньшей ненависти лицо.

― Если ты в самом деле думаешь, что я не смогу найти на тебя управу, дорогая, глубоко ошибаешься. И никакая новая служанка тебе не поможет.

― Перестань позорить себя, ― цежу сквозь зубы, выкручиваясь из хватки. ― Мне казалось, мы договорились с тобой, что я в Фиании только до окончания бала, так чего ты взъелся, Мортель?

Эрик шумно выдыхает и отходит на шаг, оправляя полы зеленого, расшитого серебряными нитями камзола.

― Ты своим своевольным поведением вынуждаешь меня, Сьера. Ладно, пусть. Будет тебе новая служанка. Иди, ― распахивает перед моим носом двери. ― Давай, чего стоишь, ну?

Сжав челюсти, уничижительно гляжу на Мортеля.

― Выпей успокоительной настойки, Эрик, ― спокойно говорю. ― Тебе не помешает. А лучше к мозгоправному лекарю обратись.

У Кайло от очередной вспышки ярости загораются нехорошим блеском глаза, он вскидывает лапищу, собираясь прилюдно мне отвесить пощечину. Время замирает, язвительно выгибаю бровь: осмелишься, гадёнышный тюбик? Вдруг виском ощущаю чужое внимание и поворачиваю голову, от удивления чуть слюной не давлюсь. У подножия лестницы стоит унитазный извращенец, гипнотизируя нас с Мортелем ну очень нехорошим чернейшим взглядом, за его спиной клубится зловещая магия, отбрасывая на асфальт крылатые тени.

Тюбик стороннего наблюдателя тоже замечает, теряет все краски с лица, медленно опускает конечность, и я его понимаю, не каждый день такую важную птичку на своём пути встретишь, вдобавок при таких некрасивых обстоятельствах. Гм, вообще-то перед главнейшим инквизитором чуть ли не ниц надо пасть, но, как мне кажется, уже несколько поздно, поэтому отвешиваю короткий поклон, ловя на себе озадаченное внимание обоих мужчин.