Книга Ты мне… жена!, страница 52 – Анастасия Максименко

― Как же там получилось, что ты спутал молодую девчонку со старой каргой? Как посмел допустить, чтобы старуха ухитрилась сбежать от твоего надзора? Почему должным образом не спрятал тело? Отвечай! ― встряхнул за грудки. Дворецкий побелел.

― Простите, лорд. Я… не знаю, как так получилось. Каргина Рот не покидала поместья, только ближе к полуночи, клянусь магией, мне показалось, это она! Я не знаю, как на её месте оказалась бедняжка Рана, я даже подумать не мог, что не она это, не старуха.

Мортель зашипел, сдернул с пояса кнут, вымещая ядовитую злость на павшем ниц дворецком. Отходив мужика, пнул стонущего ботинком.

― Скройся с моих глаз, чтобы не видел тебя. И отправь кого-нибудь отыскать вздорную каргу. Если её не найдут, ты за это заплатишь! А если, не дай магия, она рот откроет, я своими руками тебя удушу, понял меня?

― Милорд… Конечно, милорд. Но… сомневаюсь, что женщина ещё жива. Она ушла одна, пусть неведомо, когда это случилось, вероятно, во время всеобщего ужина, когда же ещё, все тогда были на кухне, кроме неё. А Рана — черт её знает, зачем она в лес подалась, облачившись в траурные тряпки. Я и спутал её. Простите, лорд…

― Замолчи. Что эта новая горничная леди? Как там её… Инсун.

― Суин, милорд. Мне не удалось склонить девчонку на свою сторону. Леди запретила трогать её, в том числе и всем служанкам.

― Сьер-р-ра-а-а! Ш-ш-ш… Стерва! Ладно, пусть так. Оставьте. Девчонку пока не трогайте. Не вынесу, если жена станет на её счет мне голову с плеч сносить. Но глядите за обеими в оба.

― Как прикажете, милорд.

― Иди уже. И к лекарю загляни, пусть смажет мазью раны.

― Благодарю, добрый лорд, ― кланяется с трудом в пояс. ― Только… Зачем же вам эта старуха, позвольте спросить?

― В этом доме, что, все решили свести с ума своей дерзостью? Вон, сказал!!!

…Дворецкий попятился, кланяясь лорду, выскользнув за дверь, осенил себя обережными рунами, затем кабинет лорда.

Мортель пнул стул, зарылся пятерней в волосы, до боли в пальцах сжимая окровавленный кнут. Он тонул в сомнениях. Неужто дорогая жена нечто заподозрила и помогла служанке сбежать? Проницательная сердобольная стерва. Как же он устал от её интриг! С каким бы удовольствием оттаскал бы сейчас за белые волосы.

Закусив кулак, со всей ненавистью насылал проклятия, орал про себя: «Захворай ты уже!» Невыносимая. Как же он её ненавидел, с ума сходил от той лютой ненависти, упивался ею и мечтал освободиться.

Что до старухи… Сам идиот.

Решился убить не только потому, что та могла разболтать об их с женой истинных отношениях, о чём, признаться, не сразу додумался, но и в отместку жене, пусть Сьера плевала на эту каргу, да та её выходила от болезни в Тихтоне, рядом была, если бы не карга, женушка бы уже, может, давно червей кормила. Жаль, ему это всё пришло в голову слишком поздно. Ну, ничего. Недолго мучиться осталось.

Сьера-Фима-Инсиль

Мортелевский кортеж гордо и пафосно катит в главный королевский дворец.

В первой карете, естественно, — я и драгоценный муженек. Впереди и замыкая кортеж мчала тройка охранников, плюсом — парочка верхом на конях, а во второй — моя служанка Суин и камердинер Мортеля с вещевыми сундуками. Ведь, как оказалось, во дворце мы проведем не один день, мы прибудем за два дня до Черно-Белого бала и сможем отбыть восвояси только по его окончании на следующий день. Таков регламент касательно именно этого, можно сказать, политического мероприятия.