Книга Ты мне… жена!, страница 73 – Анастасия Максименко

Ой, видели бы вы его лицо. А-ха-ха-ха!

― Уделали, значит, ― поднимается во весь рост, и я за ним следом. ― Что же, слово миледи — закон. До скорой встречи, ― мимолетно прикасается к моему запястью, прямо к брачной тату, сцепляю зубы, поскольку эта… хрень, уж простите, при касании с кейн Хардом сильно зачесалась. ― Однако, прежде чем выйдете из покоев, пусть вас осмотрит лекарь.

Хмуро глядела в спину инквизитора, затем недовольно зыркнула на запястье и вздрогнула от ужаса: татуировка вновь проявилась, правда, только частично, и сразу же исчезла.

Выходит, всё же окончательно — кейн Хард. Внутренний голосок вредно шепнул: «А сколько тебе доказательств ещё надо, Фима? Радуйся, этот „дракон“ тебя сразу к королю не потащил, прямые доказательства предъявлять, а я почти не сомневаюсь…»

Сансейт кейн Хард прекрасно обо всём знает. Он знает, что я — его… жена.

Лекарь заглянул примерно через полчаса после инквизитора, я как раз позавтракать и успела, вместе с ним прибыла служанка от Его Величества с траурным платьем-подарком, всё-таки кейн Хард ему доложил о моём желании присутствовать на этаком суде. Хотя я сомневалась, что другие аристократы вырядятся в траурные наряды, помимо меня. Осмотрев меня с помощью магии, достопочтенный мужичок с белым тюрбаном на голове поклонился, коротко заявив: на его удивление, я полностью здорова. И всё же прописал мне успокоительные микстуры, их он чуть позже обещал передать моим горничным. Да настоятельно просил не утруждаться, не нервничать и больше бывать на свежем воздухе.

О да, свежий воздух скоро будет ну очень свежим, с примесью копчения, так скажем, шашлыка, ага, что называется, черный юмор подъехал. Собственно, я понятия не имела, какие на самом деле инквизиторские костры.

Стою теперь вот перед зеркалом, в то время как Суин помогает мне с платьем.

В мире магии, по крайней мере, в Магсофаре традиционные траурные одежды совсем не черные, они цвета крови. Темного красного оттенка, с кружевной отделкой и алыми мелкими каменьями, напоминающими капельки крови. Тяжелое, в пол, немного даже облегающее. Самое интересное, платье точно такое же, как и моё, приготовленное для бала, только моё — черное, расшитое серебряными нитями и черными алмазами, и плечи открытые, в то время как здесь — прикрытые струящийся тканью, не знаю точно, как такие рукава называются. Не спец в этом деле. Но совпадение любопытное. Бальное платье Мортель выбирал, не намек ли это от полутрупа муженька на то, что отпускать он меня на самом-то деле не собирался.

А что касательно разведки, ничего интересного Суин не рассказала, все судачат по углам о подпорченном мероприятии, всеобщем настроении и так далее, не без удовольствия хают Мортеля и перемывают кости мне. Здесь мнение двора разделилось, как водится, на три лагеря: одни возмущались втихую, мол, меня нужно с Кайло казнить, ведь я явно знала о его преступлениях и вообще жена обязана в костер за мужем идти, другие жалели меня, ну, а третьим было плевать с большой колокольни, им просто дайте хлеба и зрелища.

Хорошо, никому не известно, даже прислуге, судя по всему, где эту ночь провел инквизитор, а то точно бы посылали и меня в огонь.

Помимо всего прочего, мне не терпелось с Карги по поводу провинции переговорить, да только в эту провинцию ещё пропуск получить требовалось, имею в виду, дозволение короля, договор с Мортелем-то уже всё, тю-тю, не действителен. Лишь Итан Софаара мог теперь меня отпустить, и рада этому, и совершенно нет, поскольку не знаю, чего теперь ожидать.