Книга Я (не) твоя пара, двуликий! или Игры со временем, страница 49 – Анастасия Максименко

— Да почему?

— Наверное, из зависти, — буднично пожимает плечами, слизывая с тыльной стороны ладони капли вина. К своему я так и не притронулась, в том числе и еде. — Ведь полукровки априори всегда были сильнее чистокровных, забирая у обоих родителей самое лучшее. Сильнее, мощнее, одареннее, чем вызывали ядовитую зависть у чистокровных. Ведь как так? Почему какие-то гибриды швальные лучше нас, чистых кровью? Совсем не справедливо, верно?

— Не справедливо убивать за то, что кто-то лучше тебя по праву рождения.

— А вот это как раз справедливо, — обнажает клыки.

— Не зубоскаль, — морщусь. — А то свои клыки покажу. Рассказывай дальше.

— Какие мы грозные. Ой. Ой. В общем так. Правительства всех стран в одночасье решили, что такого быть не должно, а ошибки природы, то есть все полукровки, должны быть уничтожены, и началось гонение. Сначала исподтишка убивали, потом уже не таясь, объявив таких, как Диндарион, вне закона и не имеющими права на жизнь. Тела ликвидированных скидывали в самое большое ущелье, что именовалась просто как Яма, вскоре получив новое название из-за смрада трупов – Гнейшара, что есть гниль побежденных. Как-то так, кошечка. Ну, а двести лет назад случился переворот, новая война, в которой побеждать начали полукровки, дошли до моратория, ну, и всё. Полукровок убивать перестали под страхом казни, но я так скажу: презрение не искоренить так просто, как и жажду убийства, а кое-кто не сдерживается, ну, и долго не живет. Всё, занавес. А теперь жри.

От услышанного кровь стыла в жилах. Не удивительно, почему Дин решил свалить из этого гнилого местечка, тут и так жить тоскливо, а уж при таком раскладе — так и вообще.

— Сейчас мне хочется сожрать только тебя и всех причастных к геноциду, — бурчу, шинкуя стейк.

— Я вижу, — хмыкает СейРан. — И не мечтай, кошечка.

— Кстати, Дин как-то упоминал, что это его полное настоящее имя, а никакой не Диндарион, как это объяснишь?

— А что объяснять, отрекся, наверное, сама не догадалась?

— Пошла ты, — мрачно цежу, закидывая в рот сочные и удивительно вкусные куски мяса под хохот демонши.

За спиной как от пинка с грохотом распахивается дверь, мужской бархатный голос со знакомыми стальными нотками подкидывает едва не до потолка.

— Как дела, сестренка? Ещё не всем воздух и жизнь отравила?

Бросаю приборы и выныриваю из-за стола с радостным воплем:

— Дин!!!

И замираю от изумления. Мужчина, вошедший в столовую, похож на мою пару как две капли воды, но у Дина нет таких длинных, черных, струящихся шелком по широким плечам волос и розово-фиолетовых прядок в них — тоже, у него короткие, едва ли не по-военному остриженные однотонные черные волосы. Незнакомец с интересом изучает меня в ответ, красивые, до боли знакомые контуром губы изгибаются в соблазнительной ухмылке.

— Очень интересный прием. У тебя гости, дорогая? — трепещет ноздрями. — Ты сдружилась с шавочкой? Надо сказать, прелестной. Миленькая питомица, СейРан.

— Не рекомендую…

Но поздно, в придурка летит тарелка, а следом — столовые приборы, смачно впечатываясь в наглую рожу. Ошметки еды застревают в волосах, удивленное выражение лица перекашивается от ярости.

— Совсем озверела, шавка?!

— Ещё раз назовешь шавкой, и я засуну тебе в задницу толкушку для пюре, понято говорю?

Мужик хмыкает, глядит поверх моего плеча.