Книга Между королями, страница 105 – Вэнди Джинджелл

— Ты всё ещё жива, — сказал он. — И будешь жива ещё довольно долго, если только прислушаешься к голосу разума.

— Если разум позволяет убивать моих друзей одного за другим, чтобы я могла использовать это время для подрыва королевской магии, то можешь не сомневаться, я не собираюсь прислушиваться к голосу разума, — яростно сказала я.

Атилас не имел права намекать на то, что я была ему дорога — не после того, как он убил моих родителей и друзей. Не после того, как он лгал мне и играл со мной в игры, как будто я была всего лишь шахматной фигурой, с тех пор как он меня узнал. Особенно когда я отчаянно хотела верить, что это правда.

— Я категорически отказываюсь оставлять тебя здесь, пока буду спасать твою разношёрстную компанию героев, — сказал Атилас. — Мы будем…

— Тебе придётся, — сказала я. — Потому что, как я полагаю, сейчас придёт король, и я уверена, что твоя месть не зайдёт так далеко, что ты будешь убит им, особенно если это не принесёт никакой пользы. Ты не сможешь вовремя отказаться от этого — ты знаешь, что не сможешь. Вместо этого тебе придётся пожертвовать мной.

Я видела, что он колеблется; видела сожаление, затуманившее его серые глаза, видела, как сжались его губы. Но я также знала, что он не будет долго колебаться. Он привык жертвовать всем, кроме себя, чтобы получить то, что ему нужно, и он всё ещё не получил того, что ему было нужно. С одной стороны, я могла его понять: если Атилас выживет, у него будет ещё один шанс победить. С другой стороны, мне было больно видеть, как в его глазах появляется понимание, хотя я знала, что это должно было произойти — мне было нужно, чтобы это произошло.

— Я думаю, ты пожалеешь об этом моменте, — сказал он. — Я думаю, тебе придётся пожертвовать большим, чем ты можешь представить.

— Лучше бы ты, чёрт возьми, перестал со мной разговаривать, — сказала я, стараясь не дышать слишком часто. — Чем скорее ты начнёшь вытаскивать моих друзей из ямы, в которой они оказались, тем лучше. Ты можешь попозже поиздеваться надо мной по поводу жертв и сожалений. Мы сравним раны или типа того. Сделай свою чёртову физиономию непроницаемой.

— Я предупреждал тебя, — сказал он, и на мгновение он почти походил на Джин Ёна, весь такой рычащий и разъярённый. — Я предупреждал тебя, Пэт. Я не твоя шахматная фигура.

— Знаю, — сказала я. — Я твоя. Но я, чёрт побери, королева, и тебе лучше не забывать об этом.

Вот так и застал нас король, когда легко отделился от бетонной стены: я свирепо смотрела на Атиласа, а он довольно рычал на меня.

— Я вижу, что этот Питомец не всем нравится, — сказал он.

Он выглядит таким безобидным, когда видишь его вблизи; это высокий, неряшливый мужчина, похожий на золотистого ретривера, его конечности немного длинноваты, а выражение лица слишком обнадёживающее, чтобы быть человеческим. Он слегка поворачивает голову в сторону, когда разговаривает с вами, чтобы у вас было ощущение, что он действительно слушает вас — рассматривает вас.

И он, вероятно, так и делает, но, вероятно, не по тем причинам, о которых вы могли бы подумать.

— Я полагаю, он тебя укусил, — любезно обратился он к Атиласу.

— Забавно, что мы вернулись к обращению «он» сейчас, — пробормотала я себе под нос. Король был одним из немногих фейри, которые с самого начала называли меня «она» и «ей» — и, в отличие от остального мира, он был одним из немногих, кого я встречала, кто обычно продолжал это делать.