Книга (не) Моя Жена, страница 2 – Елена Байм

— Вы ввели меня в заблуждение. — нервно теребя жилет, продолжил отец. — поэтому я расторгаю договор и разрываю наши договоренности.

Герцог торжествующе рассмеялся.

— В таком случае смею напомнить про последний пункт договора. В случае его расторжения вы обязаны выплатить мне неустойку и подарить моему подопечному свой замок и земли.

— Но тогда у моей семьи ничего не останется… — растерянно прошептал барон. — только старенький домик в провинции, а у меня еще две дочери на выданье.

Герцог Ксавьер Бирек Второй равнодушно пожал плечами и громко произнес, чтобы слышали последние ряды:

— Барон Рочестер, вы подтверждаете, что расторгаете брачный договор с моим кузеном?

Барон молчал, в волнении кусая губы.

— Ахх. — воскликнула невеста и упала в обморок на каменный пол. Молодой герцог и отец стояли вдали и не успели ее подхватить. Настоящий муж, из-за которого и начался весь этот сыр бор, сидел на первой лавке возле алтаря, заботливо поддерживаемый рослым слугой. И он как две капли воды был похож на своего кузена, только чуть старше.

Он первым заметил, как рвано вдохнула воздух очаровательная и нежная, словно бутон лилии, невеста и стала заваливаться на пол. Он хотел крикнуть, но из его рта не вырвалось ни звука, тело тоже не слушалось.

Как он себя ненавидел! Его сильный дух, заключенный в эту беспомощную оболочку жутко страдал и требовал освободить его и дать спокойно отправить к праотцам, но кузен упорно поддерживал его существование.

Поэтому ничего не оставалось, как плотно сжав зубы, наблюдать за отвратительной сценой, происходящей на его глазах. Бедная несчастная девушка, он не желал ей такой ужасной судьбы рядом с собой.

Очнулась от ноющей боли в районе затылка. Что случилось? Почему так сильно болит голова? Последнее воспоминание — укладываю раненого солдата на носилки вместе со Стасом, таким же военным медиком, как и я, и бежим все вместе к машине. А дальше — громкий звук, вспышка и боль. И темнота… ничего…

— Лапушка, моя, родненькая, очнулась. — женский старческий голос звучал где-то неподалеку, и мешал провалиться обратно в сон. Скорее кошмар, а не сон.

Помню, снилась чужая свадьба, много гостей, счастливая молодая невеста с огромными лучистыми глазами, ее отец, нежно поддерживающий под руку. Вот идет красивый мужчина, высокий, статный, остановился в двух шагах от нее и жестом попросил ввести жениха.

В проеме между скамьями показались двое рослых мужчин, несущих на руках одетого в свадебный камзол видного и весьма привлекательного мужчину лет тридцати пяти. Его лицо можно было назвать образцом величия и мужской красоты, если бы не мертвенная бледность и пугающая неподвижность.

Лишь глаза, прожигающие душу, казалось пылали огнем, но это были ни гнев, и не страсть, в них затаилась боль.

Невеста задрожала и замерла в страхе. Гости перешептывались друг с другом и то тут, то там раздавалось одно и то же ужасное слово — «калека».

Несмотря на жаркие споры и перебранку, свадьба продолжилась. Едва отошедшей от обморока невесте священник надел кольцо на палец, так как ее муж не мог сделать это самостоятельно, затем произнес торжественную речь и возгласил, что объявляет новобрачных мужем и женой.

Гости не сдвинулись с места. В полном молчании они провожали сочувствующими взглядами молодую девушку до кареты, а когда дверца захлопнулась, начали жарко спорить и ругать герцогов, посмевших так жестоко поступить с бедняжкой.