Книга Мне тебя навязали, страница 68 – Лариса Петровичева

Он сделал паузу, чувствуя, как слова раздирают его плоть. Но их нельзя было не сказать.

– Потом, когда все закончится, ты сможешь уехать домой. Я дам тебе развод, Адемин, и достаточно денег, чтобы ты никогда в них не нуждалась. Незачем тебя мучить.

Ее лицо прояснилось, и Рейвенар с неожиданной усталостью подумал, что именно этого и ждал. Она хочет избавиться от навязанного брака – кто бы не хотел в ее ситуации? И все равно это оказалось внезапно горько и тяжело. Рейвенара словно взяли за шкирку и ткнули носом в собственную гнилую и грязную суть.

– Неожиданно, – призналась Адемин. – Я правда не думала, что ты так скажешь. Но… ты уверен, что мы справимся? Ты помнишь, кто я?

– Провалами в памяти не страдаю, – ухмыльнулся Рейвенар. – Мы сделаем все, что сможем, Адемин. А потом ты уедешь. Даю слово.

Этого Адемин не ожидала. Чего угодно, но не освобождения.

Драконы никогда не разжимают когти и не выпускают добычу. Это противоречит самой их природе. Ни один хищник никогда не откажется от жертвы.

Получается, Рейвенар уже перестал быть им. Отвернулся от своей природы… чтобы что? Дать Адемин свободу, избавиться от навязанной жены – или что-то больше?

– Неожиданно, – повторила она. – Думаешь, тебе потом не понадобится топливо?

Рейвенар улыбнулся краем рта – улыбка вышла печальной.

– Я буду обходиться без него. Видишь ли… я посмотрел на тебя по-другому. Не как на женщину, с которой меня связали. Посмотрел и увидел, что больше не хочу тебя привязывать. Это неправильно.

Адемин кивнула, по-прежнему ничего не понимая.

Да, они выполнят свой долг и, возможно, даже сумеют победить. Но неужели Рейвенару никогда больше не понадобится такой усилитель? Неужели он больше не хочет освободиться, избавиться от воли отца?

– Странно. Разве ты не хочешь разорвать свои узы? – спросила она. Рейвенар неопределенно пожал плечами.

– Хочу. Но мне сейчас кажется, что отпустить тебя намного важнее. Что если я совершу хороший достойный поступок, то сам смогу сбросить чужую власть.

Все это было настолько непривычно, так выбивалось из жизни, к которой Адемин успела относительно привыкнуть, что ей снова сделалось страшно. Почти как в тот день, когда Рейвенар привел ее, обнаженную, в кабинет на таможне и потребовал заключить брак.

– Что же изменилось? – поинтересовалась она.

– Я кое-что понял, – откликнулся Рейвенар. – Попробую тебе объяснить… а ты постарайся понять.

Адемин кивнула, опустилась в кресло. Рейвенар налил вина, вопросительно посмотрел на жену – Адемин отрицательно качнула головой, и он вогнал пробку в бутылку.

– Я сейчас видел Эрика. И он сказал, что вспомнил нашу с ним мать, и это не королева Катарина, – произнес Рейвенар очень спокойно и сдержанно, и Адемин приоткрыла рот в беззвучном восклицании.

Рейвенар и Эрик, такие странные, такие непохожие на остальных детей короля. Тоже бастарды, которых он признал? Они такие же, как и Адемин?

Она ждала, что ее уколет злорадство – но его не было. Ничего не было, кроме сочувствия и печали.

– Эрик даже нарисовал ее. Сказал, что вспомнил, как она однажды гуляла с нами, плакала и жалела его и меня, – продолжал Рейвенар. – И он нарисовал еще одну очень важную вещь. Не понял, конечно, что это значит… зато увидел и понял я.

Он налил себе еще вина, осушил бокал, резко крутанул в пальцах. Адемин сидела, замерев и не сводя с него глаз. Леденящая жуть скользила по телу сквозняком.