Книга Мне тебя навязали, страница 79 – Лариса Петровичева

Возле храма Святого Дунстана во Тьме толпился народ – здесь почти не было золотых нитей в воздухе, и дышать было легче. Женщины, мужчины, дети – все шли к ступеням, на которых отец Томас раздавал каждому золотистые кружочки освященных хлебцев. Пусть это была малая и слабая защита, но она все-таки была.

Увидев Рейвенара в экипаже, отец Томас коротко кивнул ему, словно один полководец другому: иди, делай свою работу, а я буду делать свою. Рейвенар качнул головой в ответ и резко взмахнул свободной рукой в воздухе – Адемин укололо под лопатку идущим заклинанием, и каждый хлебец вдруг вспыхнул серебром, становясь защитным артефактом.

Отец Томас поднял руку в благословляющем жесте, и Адемин увидела, как вспыхнувшая было в воздухе золотая нить налилась красным и рассыпалась пеплом. Что шептали идущие твари священнику, какие видения показывали?

Неважно. Каждый сейчас был воином на своем участке фронта.

– Жаль, муж ко мне так и не вернулся, – вздохнула Динграсс. – Может, и пожили бы хорошо. А теперь…

Она махнула рукой, не договорив. Теперь все они ехали умирать, это и так было понятно. Адемин, конечно, пробовала оставить Динграсс во дворце, но фрейлина уперлась так, что ее было не свернуть.

И сейчас Адемин была рада, что эта неуклюжая девушка здесь, с ними. В ней не было ни королевской крови, ни особенной магии, но жила другая сила.

Они проехалии мимо памятника, возле которого совсем недавно тренировались, и мельтешение золота в воздухе сделалось быстрее и гуще, словно те, кто шел из тьмы, почувствовали людей и хотели к ним пробиться. Но ни одна из нитей не долетала до экипажа – сгорала в воздухе, так и не прикоснувшись к людям, и Рейвенар объяснил:

– Так работает старая магия. Она продержится еще какое-то время.

Адемин и Динграсс кивнули. Эрик вдруг открыл глаза, заморгал, словно совенок, растерянно глядя по сторонам и не понимая, где находится и почему сюда попал. Рейвенар посмотрел на брата с сочувствием и любовью, дотронулся до его колена и произнес с непрошибаемой уверенностью:

– Все будет хорошо. Мы кое-что сделаем, а потом вернемся домой.

Серые губы Эрика дрогнули в слабой улыбке, и у Адемин сердце стиснуло от жалости.

– Мы не вернемся, – устало произнес Эрик. – И ты это знаешь.

Рейвенар помедлил, потом кивнул.

– Знаю, да. И все-таки мы постараемся.

Через четверть часа пути, когда экипаж вывернул на пустую площадь, окруженную заброшенными домами, Рейвенар приказал остановиться. Подхвостье здесь сияло, словно центр столицы в новый год, озаренное плывущими золотыми нитями, и Адемин вдруг услышала негромкий ласковый голос в голове:

“Ты заслужила сострадания и справедливости. А он не ждет от тебя удара. Перегрызи ему глотку, выпей крови, и тогда все кончится хорошо, наконец-то хорошо. Высшая справедливость – покарать своего мучителя”.

Рейвенар посмотрел на Адемин так, словно прочел то, о чем она сейчас подумала – что в эту минуту тьма шептала ему самому? Бросить навязанную жену на камни мостовой, драть ее, пока плоть не разойдется лоскутами, наконец-то выпустить настоящего себя, такого, каким его создали – Адемин почти слышала эти вкрадчивые слова, но взгляд Рейвенара просветлел, он спрыгнул на грязную мостовую и протянул жене руку.

Где-то далеко всходило солнце.

– Идем, – Рейвенар улыбнулся так, словно приглашал жену на бал. – Нам нужно все закончить, пока не остыл завтрак.