Книга Жена янтарного князя, страница 37 – Полина Атлант

Я очнулась и резко вздрогнула, когда Ингольф вернулся, ведя за собой старушку. Они переговаривались, и их северная речь звучала невнятно, чуждая моему слуху. Женщина, приблизившись, опустилась на колени рядом, и в ее взгляде мелькнула настороженность.

Сначала она внимательно осмотрела мой рот, прищурившись, изучила язык. Ее прохладные пальцы коснулись лба. Взглянув на мужа, она что-то пробормотала, качая головой.

Ингольф облегченно выдохнул, словно тяжкий груз упал с его плеч, и вытер выступивший пот. Он топтался рядом, не зная, как облегчить мои страдания.

— Отлично! Ты не отравилась!

Я же лежала неподвижно, меня знобило. И все, что я сейчас хотела — это остаться одной.

— Уйди… — едва прошептала я, сдерживая слезы.

Старушка непонятливо посмотрела на Ингольфа. Тот что-то ей проговорил, и она кивнула и вышла из шатра.

Муж нагнулся ко мне и помог привстать.

— Милая, давай, я отнесу тебя в дом — там будет лучше!

— Я не хочу в тот дом. Я хочу к нам домой… Может быть, мы поедем обратно? — мои губы задрожали.

— Завтра, любовь моя, — Ингольф мягко погладил меня по голове. — Вечером разожгут священный костёр, а потом будет большой пир. Мы же не можем всех бросить и пропустить такое событие, — он крепко обнял меня.

— Тогда я лучше побуду тут… на свежем воздухе…

— Хорошо, — прошептал он мне в губы и поцеловал. — Мой охранник у шатра. А я схожу за едой и служанкой. Постарайся поспать!

Когда ко мне вернулись силы, я с удовольствием похлебала легкого рыбного супа. Ингольф послал за знахаркой Ядвигой, которая напоила меня терпкой успокаивающей настойкой и теперь не отходила, наблюдая за моим состоянием.

Проводы весны заканчивались пиром, который длился до первых лучей солнца. Вблизи древнего капища северяне сложили костер, выглядевший словно алтарь прощания. Женщины и дети украсили его ветви пестрыми лентами. Старый жрец поднес богам чашу с щедрым пожертвованием и, шепча ритуальную хвалу, закинул ее в разгоревшийся огонь.

Я сидела рядом с Антониной и другими женщинами на грубой шерстяной ткани, зачарованно глядя, как пламя пожирало сухие ветви. Воздух наполнялся запахом дыма. Летний вечер медленно угасал, но жара не спадала. Марево дрожало над травой, и всё вокруг тонуло в дымке, словно в призрачном тумане.

Тошнота отступила, благодаря колдовским кореньям Ядвиги. Закутавшись в плащ, я неотрывно смотрела на пляшущий костёр. Голова слегка кружилась, тело обмякло, и меня клонило в сон.

Я едва не задремала, когда сквозь пелену дыма вновь проступили знакомое видение — каменные громады, словно выросшие из-за морского горизонта. Зажмурилась, тряхнула головой, видимо, это снова колдовское воздействие корней Ядвиги. Но, открыв глаза, убедилась — нет, мне не показалось.

«Что за чертовщина!» — пронеслось в голове.

Я резко поднялась, чтобы разглядеть видение получше. Как внезапно обрывки чужих воспоминаний, пугающе реальных, пронеслись перед глазами: песочное побережье, бушующий шторм, бледное лицо женщины в воде с короткими каштановыми волосами, зелеными глазами и мертвым взглядом на сером лице.

Я словно ощутила какой ледяной была эта вода. Как я пыталась кричать, но крик застрял в горле каменным комом. Внезапно я почувствовала резкую боль в груди, а затем бездонную темноту и… пробуждение. В этом теле, которое я по ошибке считала своим.