Книга Сезон помидоров, или Пари на урожай, страница 31 – Илана Васина

Застигнутая врасплох, сглатываю внезапно пересохшим горлом и мотаю головой.

— Я интересуюсь выплатой долга.

И лишь заметив удивление, мелькнувшее на его лице, понимаю, что фраза прозвучала слишком двусмысленно.

Как будто я долг предлагаю заплатить... не деньгами.

— Вижу, ты не слишком дорожишь приличиями, дева, — медленно произносит лорд Ревальдис.

— Вообще-то дорожу. Даже очень, — поспешно заявляю, а у самой в груди холодеет — куда это он клонит? — Я всегда держусь в рамках приличий и от других жду того же.

Хочу ещё парочку фраз в том же духе ввернуть, но осекаюсь под его насмешливым взглядом. Нет, он, конечно, не перебивает меня. Просто слушает с таким видом, будто говорит: «Ну-ну, продолжай. Это даже занятно.»

От досады и возмущения прикусываю губу.

Ну что за полоса у меня? Почему мне так «везёт» с соседом проявить себя с какой-нибудь неприличной стороны?

То мои лопухи чужую ограду воруют, то приветствую дорогого гостя с топором в руке, то случкой его коз любуюсь... Неудивительно, что он решил обо мне невесть что.

Быстро собираюсь с мыслями и добавляю, чуть более сухо, чем планировала — чтобы сразу обозначить между нами исключительно деловые отношения:

— Сколько я должна вам за ограду?

— Сколько у тебя есть? — он прищуривает глаза.

Хочется соврать, что у меня в наличии всего пара медяков, а то вдруг он заломит непосильную цену? Но в последний момент меня останавливает от вранья вполне резонное соображение.

Если лорд поймёт, что деньгами долг не стребовать, он попросит его оплатить другим способом. Иначе с чего бы ему так радоваться, что я не дорожу приличиями?

— Два золотых, — признаюсь после недолгого колебания.

Он продолжает меня задумчиво рассматривать, хмурится, тем самым множа мою тревогу. Ему мало? Под пристальным взглядом умных, серых глаз становится неуютно. Переминаюсь с ноги на ногу. Отвожу взгляд на соседний куст.

Черт меня дёрнул сюда заявиться!

Лучше сидела бы на своём участке, тихонько копила монеты. Кто знает, может, через пару месяцев предложила бы ему пять, а то и семь золотых вместо двух. И кто знает, может, ему хватило бы.

Так нет. Я, как Муха Цокотуха, которая добровольно потащилась к пауку в паутину. С этой моей проактивной обязательностью, привитой интеллигентными родителями, далеко не уедешь!

Хитрее надо быть, Лара, хитрее!

Наконец, сосед выдаёт именно ту фразу, которой я так боялась:

— Деньги оставь себе. Расчитаемся по-другому.

— Нет, — решительно мотаю головой. — Я только деньгами согласна вам заплатить. Скажите, сколько стоят материалы и рабочие, и я соберу нужную сумму. Со временем.

Он меня будто не слышит.

— В качестве уплаты долга будешь ужинать со мной, — произносит он негромко, но весомо, будто он уже всё решил.

— Зачем вам это? Вы меня неправильно поняли. Я совсем не… Я не собираюсь с вами… — в отчаянии всплёскиваю руками и качаю головой.

Господи, как сказать ему, что я не стану с ним спать? Он вроде бы и не предлагает напрямую, но я-то прекрасно понимаю, что стоит за подобными «ужинами». Наверно, только инопланетянин — причём самый наивный — не понял бы столь толстого намёка.

— Жду тебя в семь, — бросает он коротко. — Приходи вовремя. Я пунктуален, и того же жду от других.

И… уходит, не попрощавшись.

А я стою, растерянная, пытаюсь прийти в себя под блеянье коз. Ну, вот. Хотела расплатиться, боялась, что он цену заломит за свои камни — и, пожалуйста! Заломил.