Книга Канарейка Великого князя, страница 24 – Ольга Росса

— Нет. Софья согласилась выйти за меня, — Пётр нахмурил брови, — но её отец не дал своего благословения и запретил нам видеться.

— Мне жаль, — искренне произнесла я.

— Он считал, что я недостаточно хорош для юной девы.

Всё кончено: меж нами связи нет.

В последний раз обняв твои колени,

Произносил я горестные пени.

Всё кончено — я слышу твой ответ.

Обманывать себя не стану вновь,

Тебя тоской преследовать не буду,

Прошедшее, быть может, позабуду —

Не для меня сотворена любовь.

Ты молода: душа твоя прекрасна,

И многими любима будешь ты.

Пётр в очередной раз удивил меня, прочитав короткое стихотворение. В его голосе сквозили горечь и тоска.

— Вот уж не думала, что вы ещё и поэт, — изогнула я бровь.

— Это не мой стих. Его сочинил мой знакомый, молодой талантливый поэт, Пушкин Александр Сергеевич.

— Пушкин?! — выпучила я глаза. — Вы знакомы с самим Пушкиным?

— Вижу, вы его читали? — улыбнулся Пётр.

— Кто же Пушкина не знает? Пушкин — наше всё.

Я вас любил. Любовь ещё, быть может,

В моей душе угасла не совсем.

Но пусть она вас больше не тревожит.

Я не хочу печалить вас ничем…

Процитировала я первые строки знаменитого стихотворения.

— Что-то я не припомню у него подобного, — колдун изогнул бровь.

— Значит, напишет ещё, — улыбнулась я. — «Капитанскую дочку» и «Евгения Онегина» тоже.

— Отрадно слышать, что он закончит «Онегина».

— Жаль только, умрёт Пушкин рано, — вздохнула я. — Сколько он мог бы ещё написать, если бы не эта дурацкая дуэль.

— Значит, всё же дуэль, — Пётр сдвинул брови. — Неудивительно — с его-то горячей натурой… но действительно будет жаль потерять такой талант.

Наша беседа перетекла в литературную область. Всё же Пётр был хорошо образован и начитан. Я даже не заметила, как закончился завтрак и мы перешли в библиотеку, где продолжили разговор. И только когда наговорились вдоволь, принялись за этикет.

— Ольга Владимировна, только не забывайте, что великий князь далёк от литературы и искусства, — напомнил мне мужчина. — Не стоит с ним долго вести подобные беседы. Он быстро заскучает.

— Помню, армия — его единственная любовь, — напряглась я. А ведь так хорошо общались, что даже забыла про то, что являюсь практически заложницей колдуна.

Вдруг распахнулась дверь, и на пороге библиотеки появился хозяин дома, одетый в пальто и шляпу, на его плечах белели погоны из мокрого снега.

— Доброго дня! — он улыбнулся и окинул нас зорким взглядом, снимая цилиндр. — Как вы тут без меня? Справляетесь, Пётр Григорьевич?

— Прекрасно, Владимир Иванович, — выпрямился колдун и подошёл к барону. — Есть хорошие вести для нас?

— Есть! Вот, спешу как раз их сообщить.

Я поджала губы, не ожидая ничего хорошего от заговорщиков.

— Я добыл для тебя и для Рылеева приглашение на званый вечер к великой княгине, — улыбнулся барон. — И мы с Кондратием разработали новый план замены.

— Чем старый план его не удовлетворил? — нахмурился Пётр.

— Прошу, выслушайте меня. Кондратий велел вам всё рассказать, — он снял пальто и небрежно бросил его на диван. Затем подошёл к письменному столу и сел на стул. — Присаживайся, Пётр Григорьевич.

Я уже сидела рядом, поэтому мне оставалось только подождать, когда колдун займёт своё место.

— Вы приедете вместе с Ольгой в Михайловский дворец, но немного опоздаете, надо, чтобы Алединские уже были там, — барон говорил твёрдо и размеренно, давая нам возможность уловить суть плана. — Я вас встречу и сразу уведу вашу протеже в другие комнаты. Во дворце есть наши люди, они помогут спрятать её. Ваша задача появиться на вечере и выманить Ольгу Александровну из зала. Вот тут мои люди отведут её куда следует, и мы поменяем девушек.