Книга Повелительница грома для короля орков, страница 20 – Лео Спарк

Тем временем Тамара не сдавалась. Она внимательно рассматривала клетку, пальцами трогала сплетённые ветви, искала узлы.

— Тут явно должна быть хоть одна верёвка, — бормотала она. — Всё же держится на чём-то…

Но чем дольше она смотрела, тем яснее понимала: ветви словно срослись, будто дерево специально само себя закрутило в клетку.

— Не выйдет, — вздохнула девушка и беспомощно взглянула на Дрокарна.

Орк посмотрел на неё и улыбнулся. Тёплой, поддерживающей улыбкой, от которой у Тамары внутри запорхали бабочки. Она хотела отвести взгляд, но не смогла — слишком уж тянуло её к нему.

Флиппи, заметив это, закатил глаза:

— Ну да, ну да. Конечно! Романтика в клетке. Самое время!

И тут Лирия, ехавшая впереди на ящере, позволила себе усмехнуться.

— Даже пытаться не стоит, — сказала она холодным голосом. — Эти клетки магические. Они лишают вас сил.

Она замолчала на миг и добавила:

— И если вы всё ещё не поняли… никакая я не Лирия.

Её тело начало искажаться, вытягиваться, кожа покрылась темными символами, а из спины словно проросли дополнительные конечности. Девушка стремительно трансформировалась прямо у них на глазах, и вскоре вместо неё на ящере сидела худощавая фигура с четырьмя длинными руками. В одной руке фигура держала посох, от которого исходило зловещее свечение. Глаза горели белым светом, а лицо выглядело так, будто сама тьма вырезала его ножом.

Флиппи медленно открыл рот, а потом трагически схватился за сердце:

— Лирия… моя милая, очаровательная, прекрасная Лирия! Ты… ты оказалась четырёхруким мужиком?! — его голос сорвался в крик. — Всё! Моя жизнь кончена! Все мечты рухнули! Я больше никогда не буду верить женщинам в капюшонах!

— Я — Армет, — произнёс маг гулким голосом, словно гром прокатился над лесом. — Запомните это имя, ибо именно я стану последним, кого вы увидите в своей жизни.

Флиппи рыдал, обняв коленки:

— Мало того что предала… так ещё и с руками больше, чем у меня пальцев!

Караван остановился. Их клетки маг поставил на поляну. Земля здесь была исполосована старыми фресками, уставлена идолами, пропитана тёмной энергией. Кровь, запёкшаяся в трещинах, блестела под луной.

— Здесь, под открытым небом, — возвестил Армет, поднимая посох, — вы встретите свой конец!

Дрокарн схватил взглядом Тамару. В её глазах плескался страх. Но в ту же секунду орк вытянул к ней руку, крепко сжал её пальцы и тихо сказал:

— Пока я рядом — никто не тронет тебя.

Она смутилась, опустила глаза, но не отпустила его руки.

Флиппи же всхлипнул и пробормотал:

— Хоть у кого-то любовь настоящая… а я… я потерял свою четырёхрукую возлюбленную…

Армет двигался по поляне, как повар на званом ужине: расставлял идолы в ряд, рассыпал пепел по кругу, зажигал чёрные свечи. Время от времени поднимал руки к небу и что-то шептал, отчего воздух становился вязким, как холодец.

— Всё, это конец! — истерично завыл Флиппи, колотя головой о прутья клетки. — Никогда больше не увижу свою мамочку! Никогда больше не съем сочной печёночки с луком! Никогда больше не поиграю в карты с честными людьми!

— Ты в карты всегда мухлевал, — буркнул Дрокарн.

— Вот именно! — взвыл гремлин. — И даже этого счастья я лишён!

Тамара прижалась ближе к клетке орка. Она чувствовала, как сердце колотится в груди, но рядом с Дрокарном становилось хоть немного спокойнее. Он тихо сказал: