Книга Пироженка для трех сладкоежек, страница 7 – Анита Талая

Я даже потупила глаза, а лицо мое вдруг залилось краской. Его комплименты меня смущали и в то же время были приятны. Рука вдруг дрогнула и капля взбитых сливок с пирожного упала мне на верхнюю часть груди, в открытое, хоть и не очень глубокое декольте.

— Ой, — ахнула я и потянулась за салфеткой, собираясь стереть белую пену, но Рэл вдруг остановил меня.

— Я сам, позвольте!

От неожиданности такого предложения я застыла, а мужчина взял салфетку и уже хотел было промокнуть ею каплю сливок, как вдруг Мик наклонился и… слизнул с меня эту каплю. Он зажмурился от удовольствия:

— Ммм… Как же вкусно!

Рэл зыркнул на друга недовольно и все же протер салфеткой то самое место, которое только что лизнул Мик.

Я сидела, красная от смущения, но мне даже в голову не приходило возмутиться такой наглостью. В моей голове уже был туман и мне вдруг дико захотелось, чтобы язык одного из мужчин снова оказался на моей груди. И руки… и губы… Я таяла, как взбитые сливки на солнце, и готова была вот-вот растечься лужицей у ног этих трех красавчиков.

— П-п-простите… мне пора. В лавке много дел… — с трудом выдавила я из себя и встала из-за стола.

Мне очень хотелось остаться тут, рядом с ними, но представила, какая я сейчас красная сижу перед ними, и мне стало стыдно. Скомкано попрощавшись и уточнив, что завтра я могу снова прийти за уже починенным артефактом, я на дрожащих ногах покинула дом магов.

Весь оставшийся день улыбка не сходила с моего лица. Не дежурная, которой я неизменно встречала своих покупателей, а довольная и радостная. Время от времени всплывали в памяти то синие глаза Рэла, то серые — Мика, то зеленые — Аля. И рельефные мускулы на обнаженном торсе Мика, которые так хотелось потрогать — правда ли они такие твердые, как кажутся? Интересно, а у его друзей такие же накачанные и подтянутые тела?

Воображение разыгралось и я не сразу поняла о чем меня спрашивает очередная покупательница.

— … аппетитные! Вы пробовали?

— Что? — переспросила я ее, все еще видя в своем воображении аппетитные мужские тела.

— Эти пирожные, говорю, выглядят очень аппетитно. Вы их пробовали? Как они на вкус? Свежие?

— Конечно, я всю продукцию стараюсь лично попробовать, — кивнула я.

В принципе по мне и видно было, что я не сижу на одних листиках салата, как Ильяса.

— Все очень свежее, сегодня только приготовлено! — продолжала я разливаться соловьем.

Покупательница вздохнула:

— Эх… гори она огнем, эта диета! Положите мне, пожалуйста, вот этих… два… нет, три! И вот этих тоже.

И я начала раскладывать пирожные с витрины по коробочкам, расхваливая свои десерты. Они, кстати, и правда были вкусные и свежие.

Вечером я долго крутилась, не могла уснуть: мне снова и снова вспоминался наглый язык Мика на моей груди и пальцы Рэла, которые сквозь салфетку касались того же места. А потом мне снилось, как язык мужчины спускается все ниже, рисуя узоры на моих верхних гораздо больше, чем девяносто, подбирается к соску и кружит вокруг него, заставляя меня стонать и выгибаться ему навстречу. Надо ли говорить о том, что после таких снов утром я была невыспавшаяся, недовольная и… неудовлетворенная.

С утра я, как всегда, готовила свежие десерты, оформляла тортики, украшала пряники. И пыталась держать себя в руках, чтобы с утра пораньше не рвануть в гости к магам под благовидным предлогом — узнать, не готов ли еще мой артефакт стазиса. Я помнила, что вчера, когда пришла к ним почти в обед, они явно только встали, поэтому решила сегодня явиться к ним чуть попозже, дав мужчинам выспаться. Но кто бы знал, каких усилий от меня это требовало! И думать ни о чем, кроме предстоящей встречи я была не в состоянии.