Книга Мой первый, мой истинный, страница 34 – Марина Эльденберт

– Фигура речи, – ответил за брата Даниэль. – В отличие от людей, вервольфы не практикует физические наказания. Зачем, если нет ничего хуже, чем стать изгоем.

– Даже для альфы?

– Тем более для альфы.

– Потому что тогда ему будет некем командовать? – предположила я.

– Потому что единственная цель альфы – защищать свою стаю. Без этой цели вся моя жизнь утратит всякий смысл.

Красивый ответ, мне понравился. Наверное, невеста Даниэля тоже красивая. Особенная. Да что же меня закоротило на этой особенности?

– Значит, тебя можно поздравить с окончательным выбором?

– Поздравь, – усмехнулся старший Рамирес.

Издевается? Как же это бесит! Не сказать, что я отличаюсь сильным человеколюбием (вервольфолюбием тоже), но настолько бесящую меня личность встречаю впервые! Он парой фраз умудряется вывести меня из равновесия! Причем, даже не старается. Кажется, он такой, какой он есть.

Только мысленно смахнув это наваждение, я обнаружила, что Мира не сводит влюбленного взгляда с Даниэля, а вот Хуан пристально следит за мной. Вот только не с восхищением и умилением, скорее, подозрительно.

– Прости, не получается, – развела я руками. – У нас, людей, все не настолько сурово: сначала мы устраиваем помолвку, чтобы проводить время друг с другом и понять, действительно ли мы готовы вместе создавать семью. Но даже если ошиблись с выбором, то всегда можно развестись. Конечно, развод – это тоже своеобразное клеймо, в основном для женщин. Но никто никого не изгоняет, и даже после него есть шанс встретить того самого и построить вместе с ним нормальный брак.

– Разве сама возможность развода не позволяет людям относиться к своему выбору несерьезно? – спросил Даниэль, глядя мне в глаза. – Если тебе простят ошибку в любой момент, то можешь ошибаться сколько хочешь. Если бы они боялись ошибиться, выбирали бы тщательнее с первого раза.

– Ну простите, у нас супернюха нет! – разозлилась я. – Приходится выбирать по интеллекту и чувству юмора.

– И внешности, – добавил вервольф, словно припечатал. Или снова намекнул на то, что видел меня в очках и без очков.

– Далеко не все выбирают по внешности, – возразила я, отодвинув от себя тарелку со вкусным стейком. Есть совершенно расхотелось.

– А по чему выбираешь ты, Изабель? – вклинился Хуан.

Я могу не отвечать, потому что это уже личное, но мне хочется ответить.

– Мне важна близость. Чтобы мы были похожи. Одинаково мыслили, чтобы у нас были общие интересы…

– Скучно, – перебил меня Даниэль.

– Зато нам будет о чем поговорить.

– Если вы пара и между вами есть звериное притяжение, искры, как любят говорить люди, то вам и разговаривать не придется.

Бедная девушка, и зачем она дала согласие стать парой этого самца?

– Очевидно, что наши виды слишком разные, чтобы понять друг друга.

Глаза Даниэля на мгновение вспыхнули желтым. Я даже была не уверена, что это не обман зрения, наверное, какая-то особенность вервольфов.

– Я не согласен с этим, – возразил Хуан. – Я, например, очень хочу поговорить с тобой, Изабель. Наедине, если не возражаешь.

Я с радостью! Отодвигаю стул и из кухни выхожу так быстро, будто за мной волки гонятся. Только в коридоре вспоминаю:

– В последний раз это плохо закончилось.

– Я не повторю своей ошибки. Клянусь.

Он говорит это как-то по-другому, не так, как люди, и я почему-то ему верю.