Книга Влюбись за неделю, страница 82 – Рия Радовская

Проснулась я рано и, как ни странно, в отличном настроении. Вчера вернулась от Дугала — то есть от Сабеллы — поздно и могла сказать, не покривив душой, что из проведенных здесь дней этот был лучшим.

После знакомства с келпи Дугал вернул нас не в беседку, а к клумбе с флоксами. Сказал:

— Не думаю, что имеет смысл сидеть с гостями и разговаривать ни о чем. В этом саду растут не только флоксы. А кроме сада есть еще парк.

— А мне еще нужно отчитаться о вашей экспериментальной смеси? — я улыбнулась. — С чего начнем?

Парк был огромным, старинным. Большая его часть напоминала скорее слегка окультуренный лес — замшелые вековые деревья, густой папоротник, в котором терялись едва заметные тропинки. Ручей с перекинутым через него бревном вместо мостика. Я остановилась в нерешительности: бревно совсем не казалось надежным, и Дугал, взяв меня за руку, попросту перешагнул на другой берег. Порталом.

После озера говорить о чем-то не хотелось. Сеанс наполовину вынужденной откровенности, упреки Дугала, истерика, острый приступ вины, а на закуску — знакомство с келпи вымотали меня. Хотелось тишины. Но общество Дугала, как и его молчание, не тяготило.

Из парка снова вышли в сад. Здесь чувствовалась рука человека со вкусом. Уголок возле беседки оказался не единственным, где применялись климатические чары. Был еще небольшой кусочек джунглей возле водопада, служивший пристанищем невероятному количеству орхидей и бабочек. Плодоносящий малинник — каждая ягода размером с крупную вишню! Дугал сорвал несколько, кивнул мне:

— Угощайтесь. Пользуйтесь моментом, пока не появился Борвур. Будет ворчать и заболтает хуже Келса. Угомонить его может только «дорогая мисс». У матери особый дар, она умиротворяет все окружающее.

— Борвур — это кто? — я сорвала ягоду. Сладкая и удивительно душистая! Понимаю этого… Борвура.

— Увидите, — усмехнулся Дугал и кивнул на усыпанные гроздьями малины ветки.

Мы ели наперегонки, прячась среди высоких кустов, как тайком забравшиеся в чужой сад ребятишки. Это было… весело, пожалуй. В стиле беззаботных детских приключений. Ровно до того момента, когда прямо передо мной из листьев высунулся длинный рыжий нос с черным кончиком-кнопкой. Нос дергался, а обладатель этого носа фыркал и вздыхал. Правда, рассмотреть его в зарослях не получалось, но от этого было только хуже. После келпи… кого еще здесь ждать? Меня, наверное, не удивил бы и говорящий по-русски медведь с балалайкой.

— Безобразие. Прочь! Прочь отсюда, гнусные воришки! Моя малина!

Я чуть не подавилась ягодой: оно и вправду говорило! Ну, хоть не по-русски, и на том спасибо…

— Сладкая, сочная, медовая, пряная. Моя малина! Душистая, сахарная, отборная! Убирайтесь!

— Ну вот, — Дугал отвлекся от своего куста и легонько щелкнул непонятного Борвура — это, конечно, был он — по носу. — Твоя малина, твоя смородина, твои яблоки и сливы. Однажды ты лопнешь от жадности, я уже предупреждал.

— Если бы ты, бестолковый мальчишка, бывал здесь чаще, то знал бы, что у дорогой мисс уже закончился сезон варенья. И Борвур лично помогал собирать! Тридцать фунтов персиков, отборных, медовых, огромных, прозрачных, лакомых! Пятьдесят фунтов слив…

— Пойдемте, мисс Салливан, иначе мы будем слушать это до следующей весны.