Книга Сварог, страница 79 – Сана Нарциссова

— Кто тебе солнце закрывает?

— Мне? Никто. Я сама кому хочешь, что хочешь закрою. Но что-то я не вижу у Перуна или Велеса последователей. И сомневаюсь, что они хотят их завести. Так и останутся едиными правителями неба и земли, а после себя никого и ничего не оставят.

— Как никого? А дети?

— У них пока детей нет, насколько я знаю.

— Будут.

Мара выдохнула, думая как бы рассказать про то, что она видела и чувствовала. Когда-то саатонцы думали, что их звезда над головой будет светится всю их жизнь, и Мара помнила тот невероятный страх и потрясение, когда перед глазами вдруг все стемнело. Им показалось, что они разом лишились зрения, но горящий огонь в очаге говорил об обратном. Марена отогнала из головы мрачные тени прошлого и собравшись с мыслями, попробовала объяснить:

— В Ирие путей и возможностей для развития гораздо больше, чем в Саатоне. Мы наследуем мастерство наших предков, потому что без него мы не проживем и пяти лет. А здесь, если родится такой же неусидчивый человек, как я, то он при первой же возможности отправит в баню Велеса и Перуна с их Великой природой. Я бы своих тоже отправила. Да нет у нас уже бань.

— Не отправят. С чего бы им о таком вообще задуматься? Это устав жизни, счастья, мира. Так живут все и никто об этом не думает. С чего бы детям, росшим в таком порядке задуматься о беспорядке?

— От любопытства и неуемного характера. От жадности и желания выделиться. Какая разница из-за чего? Это произойдет. Неизбежно.

— Почему?

— Потому что ничто не вечно. Так же как и звезда в Саатоне все когда-нибудь погаснет. А придет ему на смену что-нибудь или нет зависит от тех, кто живет сейчас под ним. На смену Велесу никто не придет, если он не приготовит кого-нибудь. Жизнь прервется... Наверное, поэтому Белобог согласился и привел сюда меня.

— Почему?

— Хотел показать вам, что можно жить по-другому... Или нет. Кто его знает... — Марена глянула на Радегаста и тихо замеялась, — Почемучка.

— Мне просто хочется узнать тебя поближе, — признался Радегаст, ничуть не смутившись. Марена все же поправила свои волосы, прислушавшись к его чувствам, — А как вы грелись ночью пока спали? Не замерзали?

Мара вскинула брови, вдруг вспомнив, как это происходило, лукаво подняла на него глаза, улыбнулась и ответила:

— Спали по двое. В обнимку. Голышом. — недоумение Радегаста заставило улыбнуться её шире. Зачем она так делает? — А тебе не холодно? — надоело видеть его мрачным и неразговорчивым.

— Мне нет, но, судя по тому, как ты сидишь - холодно тебе. — он не растерялся. Мара глянула на то, как она сейчас сидела, не понимая о чем он говорит. Прижатые к груди колени, она обняла руками, распущенные волосы покрывали её тело, словно одеяло, и от этого ей было немного теплее. Но это ведь она не из-за холода? Радегаст встал, без слов присел к ней ближе, обнял её за плечи и прижал к себе. Руки мужчины почувствовали под собой её продрогшее тело, — Так ты спала с мужчинами? — спросил он и чуть наклонил голову, чтобы взглянуть ей в глаза. Мара смутилась, но отталкивать не стала. От тепла его тела стало уютно, хорошо. Его вопрос заставил щеки заалеть, она опустила глаза, чтобы он не прочитал в них смущение. Не ответила. Радегаст настаивать не стал.

Они заснули вместе. В обнимку. Не голышом. Мара сказала спать вдвоем опасно - рядом водились горные волки. Радегаст убедил её, что они не решатся к ним подойти, и, что повода для жертв хорошим сном нет. Завтра им подниматься на гору, и для этого нужно много сил. Марена удивилась тому, что ей не захотелось сильно возражать его предложению. Радегаст тоже, но виду не подал.