Книга Крайние меры, страница 141 – Хелен Харпер

При этих словах мне приходится сосредоточиться, чтобы заставить своё тело замереть. Они, должно быть, думают, что я завоёвываю расположение, строю карьеру через постель. Полагаю, мне должно льстить, что и Риа, и Урсус верят в мою женскую хитрость. Вместо этого меня несколько раздражает, что они думают, будто единственный способ завоевать доверие Лорда Монсеррата — это переспать с ним.

— Что нам с ней делать?

— Оставь её. Рано или поздно она очнётся. Если повезёт, она не станет болтать об этом, — я слышу, как напряжение в голосе Рии спадает, и меня охватывает облегчение.

— Не бывать этому. Это была глупая идея, Риа.

— А какой у нас оставался выбор?

Я чувствую их раздражение. Я, конечно, не собираюсь доносить на них. Откровенно говоря, я думаю, что у всей Семьи Монсеррат есть проблемы поважнее, чем иметь дело с несколькими раздосадованными кровохлёбами, которые пытаются взять дело в свои руки.

Они сдаются и уходят, под их ногами хрустит гравий на дорожке. Несколько долгих мгновений я остаюсь на месте, медленно считая про себя до двухсот. Затем я осторожно сажусь, стараясь сделать вид, что только что пришла в себя, на случай, если они наблюдают за мной издалека. Это нетрудно. Если до встречи с ними я чувствовала себя неуверенно, то сейчас я как алкоголичка перед первой выпивкой за день. У меня даже ноги дрожат.

Мне требуется некоторое время, чтобы подняться. Я довольно сильно ударилась головой, когда падала, и обо что-то порезалась. Когда я поднимаю руку, она оказывается мокрой и окровавленной. Я с любопытством принюхиваюсь. Очевидно, моя собственная кровь меня совершенно не волнует. Однако, на всякий случай, я смазываю кровь на бёдра, а не слизываю её. Лучше перестраховаться. Вздохнув, я медленно хромаю обратно в дом.

Я уже почти дошла до лестницы, когда замечаю знакомую фигуру Питера, приближающегося ко мне. Он шаркает ногами, натыкаясь на стены, как пьяный. Я безрадостно ухмыляюсь. Должно быть, мы выглядим как та ещё парочка.

— Привет, Пит, — зову я.

Он едва замечает это. С трудом я волоку себя к нему и заглядываю в лицо.

— Привет, Пит, — повторяю я.

Он резко поворачивает голову, его взгляд останавливается на мне, как будто он удивлён, что я стою здесь.

— О, это ты.

— Не стоит так радоваться, — комментирую я с лёгкой усмешкой.

Он выглядит озадаченным. Это уже не тот мужчина, рядом с которым я сидела три недели назад; физически он стал бледной тенью самого себя. Он действительно начинает меня беспокоить.

— Ты неважно выглядишь, — говорю я ему.

Он давится смехом.

— Ты тоже.

Вероятно, он прав. Прямо сейчас мне трудно стоять прямо. Я расправляю плечи, стараясь выглядеть более оживлённой. Питер даже не пытается.

— Осталось всего два дня, — тихо говорю я. — Ты можешь изменить своё мнение обо всём этом. Ещё не поздно.

Он тянется к своей шее, как будто ищет что-то, чего там нет. Его рука опускается, когда он не находит этого.

— Ты ждёшь какого-нибудь удара грома, который случится, когда ты доживёшь до конца месяца и останешься человеком. Это потому, что у тебя есть причины беспокоиться. Ты хочешь жить.

Интересно, как человек с таким психическим состоянием, как у Питера, смог попасть в окончательный список новобранцев. Было бы легко объяснить его нынешнее состояние жаждой крови, но он не был намного счастливее, когда я впервые встретила его. Должно быть, у него есть какие-то безумные способности, за которыми охотится Семья Монсеррат.