Книга Обнаженная для герцога, страница 10 – Татьяна Озерова

Но молчать я тоже не могла. Мне жизненно необходимо было выдать хоть какую-то тему для беседы. Моя странная хаотичная магия показалась отличным предметом для начала общения.

— У меня проблемы с контролем! — выпалила я.

Герцог пожал плечом, не глядя на меня.

— В чём это выражается? — спокойно спросил он.

Я нахмурилась. Можно подумать, я помню себя в такие моменты, чтобы знать, в чём это выражается. Я тяжело вздохнула, махнула рукой и замолчала.

— Ты спросила, значит это важно. Расскажи как умеешь, — предложил герцог, — я пойму.

Я тяжко вздохнула, глядя на его спокойный профиль, рассматривая нос с горбинкой, и снова опустила взгляд на его губы. Красивые, с чётким рисунком. И сам герцог — красивый мужчина.

Сейчас, в безопасности кареты, после всех потрясений и паники, во мне просыпался болезненный странный азарт. Меня несло, и я ничего не могла с собой поделать.

Карета съехала с брусчатки, покатилась ровно и без тряски.

Я глубоко вздохнула и вдруг поняла, что мне нравилось чувство безопасности рядом с герцогом.

Он мне нравился. Мне нравилось на него смотреть.

— Лия, кроме того, что я сильный маг, — глухо произнёс герцог, глядя вперёд, — я мужчина. И всё время помню о том, что я видел, но сейчас мой плащ скрывает. Если ты продолжишь на меня так смотреть, я пошлю в бездну всю свою сдержанность и желание поберечь твои чувства, и возьму причитающийся мне по праву поцелуй.

— Почему же, ваша светлость, вы поцелуй там, в часовне, не взяли? — ведомая всё тем же странным азартом, спросила я.

Он медленно повернулся ко мне всем корпусом, в его глазах вспыхнул тёмный огонёк. Я покраснела, но глаз не отвела. Мне правда было интересно.

Герцог посмотрел на мои губы, и я плотнее закуталась в плащ. Как он сказал? Он всё время помнил о том, что видел. И что этот плащ сейчас скрывал… От этого признания мне стало… Я почему-то сжала сильнее бёдра, но разобраться в том, что чувствовала, не успела, герцог ответил:

— Я не хотел тебя ещё сильнее пугать. Ты и так была в лютой панике. Признаюсь, не думал, что мне придётся брать в жёны кого-то силой, да ещё и скручивая боевыми заклятиями.

— Зачем вам вообще понадобилось брать меня в жёны? — задала я мучивший меня вопрос.

Он ответил не сразу.

— Ты мне понравилась, — пожав плечами, просто сказал он. — Я захотел тебя защитить. Твой дядя вляпался в дерьмо, я его давно предупреждал, что он ходит по краю. Ты очень красива, и без покровительства семьи совершенно беззащитна. Не король, так кто-то другой прибрал бы тебя к рукам.

Чувствуя, как краснею от удовольствия — он назвал меня очень красивой — я ляпнула:

— Но меня прибрали к рукам вы!

Герцог нахмурился, сжал челюсти.

Мне вдруг стало страшно. От него повеяло мрачной, опасной силой.

В узком пространстве кареты я почувствовала себя словно в клетке с могучим хищным зверем, который по какому-то недоразумению ещё не сожрал меня целиком.

Я отодвинулась от него по сидению в угол кареты, вжавшись в стену, покосилась на ручку дверцы.

Герцог наклонился, упираясь ладонью в панель, отсекая меня от двери.

— Если ты выпрыгнешь из кареты на ходу, — сказал он, — я сделаю окончательный вывод о твоих невысоких умственных способностях и полном отсутствии инстинкта самосохранения. Со всеми вытекающими.

— Вытекающими куда? — прошептала я, совершенно не осознавая смысла произносимых им и мною слов.