Книга Рабыня аравийца, страница 25 – Лана Ременцова

Он взял её за подбородок и сразу впился в губы. Вот тут она и проявила непокорность, пытаясь бороться. Его это так рассмешило, что когда перестал терзать эти пухлые губы, рассмеялся. Смех отразился эхом от стен. Годжак поднял голову и зарычал.

— Всё хорошо. Успокойся. Просто забавляюсь со своей рабыней.

— Я… твоя рабыня? — голос девушки тихо прошуршал.

— Ты же только что получила ответ. — Приблизил лицо. В уголках глаз образовались смешинки. Однако взгляд казался серьёзным. — Да, моя прекрасная валийка. Ты — моя рабыня.

Она заметила ещё в полёте, что глаза у него глубокого серого цвета, а здесь в пещере они как будто потемнели.

«Красивый мужчина, даже очень. Но… рабыня… это унизительно» — Пронеслось у неё в голове, а с языка сорвалось:

— Я — дочь повелителя валийцев!

— Знаю. А я сын покойного повелителя аравийцев! Скоро и сам стану повелителем.

Вот тут девушка отпрянула как от пощёчины.

— Аравийцы! Ты… аравиец? — Её до этого мягкий тембр голоса стал жёстче.

Рёв годжака дал ей понять, что надо стать потише.

Касий нахмурился.

— Что тебя так напугало? — в его голосе слышалась насмешка. Он прекрасно знал, как вся Горибия боится и ненавидит его народ, считая аравийцев свирепыми и безжалостными сволочами. — Да! Я — аравиец и горжусь этим. Мой народ самый сильный на Горибии. Особенно моя правая рука — главнокомандующий Крак — настоящий молот.

— Вы… же звери, а не люди.

Касий ухмыльнулся.

— Откуда такие познания у народа, ни разу, не сталкивающегося с аравийцами?

— О вашем народе ходят кровавые легенды и передаются из уст в уста.

— Что ж, значит, мы известны по всей Горибии, даже за скалами. Тем лучше. Теперь ты знаешь кто пленил тебя и, думаю, будешь умной девочкой и когда мы прибудем домой, тебя подготовят и приведут ко мне. А дальше твоя судьба уже зависит только от тебя самой. Либо стать завтраком моего годжака, либо принцессой моего ложа и жить в неге и богатстве.

— Я не хочу быть наложницей! — Её золотистые брови нахмурились, а на лице залегла тень, хотя в полумраке это видно не было, но Касий и так почувствовал.

— У тебя нет выбора. И, главное, будь благодарна, что я не возьму тебя в грязи и пыли, а дождусь прихода в мою крепость и твоей полной подготовки, также как и меня подготовят служанки к незабываемой ночи с тобой, — прекрасная валийка. — Его голос сейчас имел строгий тембр, совершенно не требующий возражений.

— Я — принцесса валийцев и брать меня в грязи и пыли — страшный грех перед Воргангом!

— И это тоже. А я также верю и поклоняюсь Воргангу. Однако, наложниц, которых заполучил недавно от кочевого каравана, не спрашивал какого они происхождения и взял одну из них в грязи и пыли. После она ещё несколько раз вылизывала мой член от спермы. А ты — не повышай на меня голос, иначе будешь наказана.

Аланда снова отпрянула. В глазах бушевал огонь.

Касий рассмеялся.

— Даже в пещерной темноте твои глаза полыхают гневом, маленький ценарит.

Аланде понравился, что он сравнил её с самым большим сокровищем Горибии, о котором они только слышали.

Годжак, будто понимая, что его всадник в хорошем расположении духа, громко заурчал.

— Как ты оседлал его? — неожиданно изменила тему мягким голосом.

— Так сложилось. Он спас меня сам, когда Воксаилий горел из — за извержения вулкана в шахте, где мы добывали ценарит. А я спас уже с ним верного главнокомандующего Крака. Он свирепый аравиец. Я называю его Молот. Будь хорошей девочкой, иначе попадёшь в наказание к нему в руки под кнут. А Крак не имеет жалости к женщинам, особенно к провинившимся.