Книга Развод. Новая жизнь старой жены дракона, страница 116 – Анна Солейн

Солвейн напряжение на моем лице понял по-своему.

— Вот. Вижу, вы сами этого хотите, — улыбнулся он. — Не ломайтесь.

— Единственное, чего я хочу в данный момент, Солвейн, — честно ответила я, отцепляя его руку от моего подбородка, — это лечь в постель, вытянуть ноги и намазать поясницу согревающей мазью.

На секунду очевидно Солвейн растерялся, это даже смотрелось забавно.

— Зачем?

— Болит. Возраст, понимаешь ли, уже не девочка. Дай пройти.

Я попыталась его отпихнуть, но тут Солвейн топнул ногой и рявкнул:

— Нет! Ты будешь меня слушаться, понятно! Я — сын принца! Я! А ты… подстилка драконья!

Его лицо покраснело, глаза налились зеленым светом, он затрясся, как осиновый лист, и вдруг стал окончательно похож на капризного ребенка. Из тех, на которых смотришь и радуешься, что этот — не твой. Так и хотелось сказать: «Твоя, твоя, ты только не нервничай и не ори так громко, скушай булочку, вон на столе лежит».

Не успела я ничего ответить, как Солвейн подался вперед и меня поцеловал. Фу, он вообще в курсе, что столько слюней не должны участвовать в процессе? Вот Эйдан… да. Эйдан, по крайней мере, умел это делать. Я-то по глупости и полагала, что отсутствие фейерверков — это трагедия.

Оказывается, это со мной просто Солвейна не случалось, чтобы я правильно могла подобрать определение слову "трагедия".

Фу, если он так девушек целует, которые метят в его невесты, то я им сочувствую.

Дальше я уже не думала. Магия, резерв силы, сложные приемчики… Был один приемчик, которому дворовое детство научило меня давно и накрепко. И он в таких случаях всегда срабатывал безотказно. Свекровь бы в обморок упала, если бы увидела.

Выдвинув колено вперед, я от души врезала Солвейну по яйцам.

Он захрипел, скорчившись в три погибели, и отшатнулся.

— Иди готовься к занятиям, Солвейн. Тебе еще учиться и учиться.

Похлопав его по голове заботливым жестом (я все-таки препод, давать ему уроки — моя работа), я приоткрыла дверь таверны и нырнула внутрь.

В крови бурлили злость и азарт, хотя больше всего было тревоги за Эйдана. Это то, что я думаю, или...

Стоило мне подойти к столу, как Эйдан поднялся мне навстречу:

— Анджела!

Он улыбался, хотя его улыбка выглядела натянутой и нервной. Правой рукой он опирался на стол, костяшки пальцев побелели.

— Прости, что ушла сразу после поцелуя, — произнесла я, сверля его взглядом. — Это было глупо.

Дверь таверны скрипнула. Я обернулась, уверенная в том, что это вернулся Солвейн, но нет, всего-то какой-то забулдыга решил пропустить стаканчик эля.

Я снова посмотрела на Эйдана — он ухмыльнулся, ужасно знакомо. Эйдан был единственным знакомым мне мужчиной, ухмылка которого была теплой.

— Что ты, ты отлично держишься для той, кто столько лет был замужем за Эшборном.

— Вот уж от тебя не ожидала! — ужаснулась я. — Намекаешь на мой возраст?

Эйдан засмеялся, и я изо всех сил постаралась не видеть спрятавшегося в глубине вертикальных зрачков напряжения. В последнее время, с тех пор, как он вернулся после ранения, оно находилось там постоянно.

Вглядываясь в его лицо, я гадала: что он от меня скрывает? Только то, что академия — больше не его и он почти ничего там не решает? Об этом я давно догадалась, иначе Эйдан не позволил бы хозяйничать там Хадчинсону.

Или речь о чем-то более страшном? На что намекал этот щенок Солвейн? Стоит ли спрашивать обо всем напрямую — или дождаться, пока Эйдан обо всем расскажет сам?