Книга Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой, страница 11 – Анна Солейн

И как я могла забыть? «Основы проклятий», мой самый нелюбимый курс, в этом семестре будет вести не похожий на распушившийся одуванчик профессор Бутби, добрый и понимающий, а сам ректор Оливер Стортон. Это значило — мне конец.

Мало того, что не удастся больше увиливать от занятий, так еще и придется регулярно видеть — его. А я все никак не могу забыть глаза ректора и то, как его руки касались моей талии. Обидных слов я забыть тоже не могу, от этого только хуже.

Вообще-то ректор никогда не вел занятий сам — ему просто было не до того. Но профессор Бутби как раз накануне каникул получил травму: случайно попал под проклятье кого-то из старшекурсников и уснул вечным сном. Не умер, конечно, просто уснул, как Белоснежка из сказки. Снятие этого проклятья, как и любого другого, требовало времени, так что в этом семестре, как было объявлено, Бутби заменит ректор Стортон — его научной и практической специализацией как раз были проклятья.

Я все каникулы возилась с ребятишками из деревни и в учебник даже не заглянула. Зачем, если я не собираюсь никого проклинать, да и детей такому не буду учить?

— Время паковать вещи, Танг, — улыбнулась Лаура. — Уверена, твоя подруга тоже не задержится здесь надолго. Здорово, что вам не придется друг по другу скучать, не правда ли? Все же магия — это не для всех.

Вот же… Я сжала кулаки. Ну и как тут ответить? Как выйти красиво из положения? Сказала бы я ей пару слов, как принято у нас в деревне, но вряд ли это принесло бы мне удовлетворение.

— Еще посмотрим, кто будет паковать вещи, леди Уортон, — угрожающе произнесла я и потащила Ирму к аудиториям.

Кровь бежала по венам быстрее, чем волна набрасывается на берег во время бури. Щеки горели.

— Почему она так говорит о нас? — шмыгнула носом Ирма, когда мы отошли достаточно далеко. При Лауре у подруги хватало сил сдержаться, а сейчас она явно готовилась расплакаться. — Я думала, она добрая.

Я вздохнула, не зная, что ей ответить.

— Ты хороший человек, пока не сделала ничего плохого, — повторила я слова мачехи. — А они… мы просто никогда не будем им ровней. Надо с этим смириться.

— Томасу ты нравишься, — после паузы сказала Ирма, и я фыркнула.

Лучше бы он меня терпеть не мог, меньше было бы проблем.

За две недели в деревне я успела отвыкнуть от академии и сейчас, как в первый раз, зачарованно оглядывалась по сторонам.

Я никогда не думала, что окажусь в таком месте: огромный замок, всех тайных уголков которого не знают даже профессора, классные комнаты, набитые артефактами, уставленная книжными шкафами от пола до потолка библиотека, каменные стены, потолки с живыми изображениями созвездий.

Если бы я была не мной, а кем-то другим, например, Лаурой Уортон, то все бы отдала за то, чтобы в академии остаться. Понять все тайны магии, стать ученой. Но я была собой и жизни без детей в школе уже не представляла.

Холл академии был отдельным поводом для восхищения: просторный, с высокими стрельчатыми потолками, с безмолвными и прекрасными каменными статуями фей у стен. Считалось, что именно от фей люди научились колдовать, хотя ни одну фею никто не видел уже много столетий.

Проходя вместе с Ирмой мимо статуй, я привычно погладила кончик крыла одной из фей — на удачу. Мне показалось, в этот раз оно откликнулось на мое прикосновение теплом.