Книга Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой, страница 14 – Анна Солейн

— Это еще не все! — блеснул улыбкой Томас.

Видимо, он принял мое молчание за согласие. Повернувшись к одному из своих друзей, Томас забрал у него резную деревянную шкатулку и протянул мне.

— У меня для тебя подарок, Унни, — проникновенно сказал Томас.

Я стояла, опустив руки по швам, и Томасу пришлось взять мою ладонь и вложить в нее шкатулку. Продолговатая, теплая, напоминающая ящик с проклятиями. Такой, который нельзя открывать, иначе несчастья будут преследовать ближайшие сто лет.

— Он делает тебе предложение! — прошептала Ирма. — Как в романах!

Выглядело все действительно именно так, вынуждена была признать я. Но ведь это невозможно.

— Открывай, любимая, — проговорил Томас так громко и проникновенно, что мне захотелось спрятаться под парту.

Не буду.

Но любопытство, говорят, сгубило не одну мантикору, так что пальцы сами собой потянулись к краю крышки.

Нет. Я отдернула руку. Не буду открывать. Что бы там ни было — мне это не понравится. Я не могу выйти замуж, у меня долг перед мачехой и перед школой. К тому же, я не люблю Томаса.

— Открывай, — прошептала Ирма, а затем Томас вырвал у меня из рук шкатулку, сам откинул крышку и гордо продемонстрировал мне лежащий на бархатной подкладке предмет.

Я сглотнула.

Ключ?

Желудок сжался, к горлу подкатил комок, и я закрыла рот рукой. Со стороны могло показаться, что я пытаюсь скрыть восторг, но на самом деле я была в ужасе.

— Это ключ от твоего дома, любимая! — воскликнул Томас. — Ты рада?

Я? Рада? Да я его аристократическую заднюю часть на кусочки порву! Как он посмел⁈

— Что происходит? — раздался мужской голос у двери.

— Эй, на меня что-то капнуло! — воскликнул кто-то, но я не потрудилась обернуться.

Все силы уходили на то, чтобы не дать стихийной магии вырваться наружу. Если я устрою в классе дождь, это только усугубит мои проблемы.

— Что здесь происходит? — повторил тот же мужской голос

— Томас Морвель берет под покровительство Уннер Танг! — прошептал кто-то, и я зажмурилась от стыда. — Безродную! Совсем чокнулся!

— Ты давно ждала этого, верно, милая? — потянулся ко мне Томас, и я отшатнулась.

И я, и Ирма польстили Томасу, когда предположили, что он предлагает мне брак. Томас Морвель предлагал мне нечто другое — покровительство.

Это значило, что я перееду в дом, который он для меня купил, буду получать от него деньги и подарки, носить выбранные им платья, а он в обмен на это будет удовлетворять со мной… мужские потребности. Кажется, такие девушки назывались содержанками. Не публичные женщины, но что-то очень близкое к этому.

Разумеется, находились и такие, кто считал положение «особой игрушки» при богатом аристократе престижным. Они с радостью согласились бы на предложение Томаса, который был баснословно богат и знатен. В какой-то степени положение содержанки — это пропуск в высшее общество.

По моим меркам это предложение было обидным и унизительным настолько, что описать сложно. Еще и сделано оно было при всех! Так что каждый, кто это видит, наверняка решит, что у Томаса есть основания думать, что я соглашусь.

— Некоторые простолюдинки удивительно хорошо умеют устраивать свою жизнь, — раздался шепот у меня за спиной. — А ведь ни лица, ни запястий, ни голоса. Что он в ней нашел?

— Все равно он на ней не женится, — тихо возразил кто-то.