Книга Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой, страница 38 – Анна Солейн

Голос его звучал глухо и рокочуще, наверное, из-за длинных острых клыков и строения челюсти.

А вот интонации были знакомыми.

Профессор Хейдар попыталась ответить, но зашлась в новом приступе кашля — хотя, похоже, все-таки смеха.

Кончик хвоста монстра еще раз злобно ударил по полу.

— Я считаю, это очень смешно, дорогой Оливер, — сказал профессор Янг. — Ты, бесспорно, уникален. Как и всегда.

Оливер? Оливер Стортон? Вот это чудовище — ректор Оливер Стортон?

Чудовище.

О, во имя всех святых!

Сердце ухнуло в пятки, я почувствовала, как кровь отливает от лица.

— Не вздумайте падать в обморок, Танг, — пригрозил ректор, подходя ближе.

Шаг у него был, несмотря на солидные размеры, легким, как у кошки.

Сейчас, когда я перестала бояться того, что чудовище меня сожрет, я смогла рассмотреть его чуть внимательнее и не смогла не отметить, что некоторое сходство с ректором Стортоном чудовище имеет. Например, цвет глаз и волос. Хотя сейчас скорее шерсти. Надменные интонации в голосе.

На этом сходство заканчивалось. Во всем остальном это было человекоподобное чудовище, зверь, похожих на которого я не видела никогда в жизни.

Огромные клыки, когти на задних и передних лапах (называть их руками не поворачивался язык), длинный пушистый хвост, который сейчас ходил ходуном — все это, определенно, не принадлежало ректору Стортону, которого я знала.

Представив, как бы отреагировали на его нынешний вид влюбленные адептки (особенно Лаура Уортон) я не удержалась и хихикнула.

— ВАМ СМЕШНО? — громыхнул ректор, подлетая ко мне и нависая надо мной, как скала над морем.

Дыхание у него было горячим и таким мощным, что у меня волосы от него взметнулись.

— Нет, сэр, — выдавила я.

— Мы все крайне серьезны, Оливер, — подтвердила профессор Хейдар. — Ведь ты ректор, который сам предложил адептке его проклясть…

Зверь рыкнул, снова обдавая мое лицо жаром. Его хвост взметнулся и ударил по полу, грозя пробить в нем дыру. Синие глаза сверкали.

Я отчаянно хотела вернуться обратно в подвалы и никогда оттуда не выходить.

— Да что вы говорите, профессор Хейдар, — пророкотал он. — А Танг рассказала вам, что метнула готовое проклятье без предупреждения, в то время, что я читал лекцию, не дав мне возможности выставить защиту?

Тишина за моей спиной из насмешливой превратилась в сконфуженную.

— Мне так жаль, ректор Стортон, — пролепетала я.

Какая-то часть меня отчаянно надеялась услышать, что это все шутка или обман зрения.

— ЧТО МНЕ ТОЛКУ ОТ ВАШЕЙ ЖАЛОСТИ? — прорычал ректор, и его рык вибрацией отразился от стен.

Потом он вздохнул, отошел от меня и заметался по кабинету, как зверь по клетке.

Пушистый хвост, длинный и гибкий, метался из стороны в сторону, как у рассерженного кота. У ректора Стортона даже уши теперь были не человеческие, а пушистые и стоящие торчком, как у кошки.

Да он и сам похож на огромного кота, внезапно поняла я. Только очень зубастого, очень когтистого и очень, очень злого. И говорящего. Вернее — ругающего. Меня.

Пока я думала, ректор продолжал ходить туда-сюда, то и дело задевая головой люстру, а потом вдруг зарычал и ударил ее лапой. Точь-в-точь как разозленный кот лупит по руке того, кто пытается до него дотронуться.

Правда, лапа ректора была размером со сковородку.

Люстра зашаталась, и по стенам заплясали тени. Наконец ректор остановился и впился в меня взглядом синих глаз.