Книга Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!, страница 65 – Анна Солейн

— Боюсь, я не понимаю, о чем вы, доктор Дженкинс.

— Может, допрос в полиции натолкнет вас на какие-либо мысли?

Многострадальная вазочка едва не выскользнула у меня из рук. На всякий случай я вернула ее в ящик и захлопнула дверцу. Никаких конфет, доктор Дженкинс! Раз уж вы угрожаете мне полицией.

— И какие, по-вашему, вопросы, у полиции могут быть к управляющей приютом?

Доктор Дженкинс хмыкнул, провел по нижней губе большим пальцем. Его взгляд был не по-стариковски цепким и внимательным, а четкие спокойные движения говорили о том, что доктор Дженкинс полон сил. Такого собеседника опасно недооценивать.

— Давайте начистоту. Что вам от меня нужно? — спросил он.

Отлично. Я только-только записала его в умные люди, а он задает такие вопросы.

— Вылечить Дерека. Разве я забыла вам сказать? — мне не удалось удержаться от сарказма.

Доктор Дженкинс хмыкнул и наклонился ко мне ближе.

— Леди Иви Хантер… Я живу на свете уже больше пятидесяти лет, я был во многих местах и видел много людей. Я член городского правления Брайтмура, и я, в конце концов, ученый. И вы полагаете, я поверю в то, что вы готовы отдать мне деньги за то, чтобы я вылечил неблагого ребенка, который даже не собирается умирать?

Я сцепила руки, лежащие на столе, в замок.

— То есть, вы предлагаете мне в следующий раз, если Дерек откуда-то упадет — что? — уточнила я. — Отчитать его за то, как он неправ, и что должен был упасть откуда-то с более высокого места, чтобы у уважаемого доктора Дженкинса, члена городского правления и ученого, не было ко мне вопросов?

Голос от злости просто звенел. Потому что мы опасно близко подобрались к теме, о которой я никак не хотела говорить.

Доктор Дженкинс хмыкнул.

— Вы умны, леди, это очевидно. Уж извините за прямоту, красивы и не привыкли к тяжелой работе: у вас слишком мягкие и нежные руки. Сначала я думал, что вы хотите, как ваша предшественница, с моей помощью получить в администрации деньги на лечение, — он произнес это слово с явной брезгливостью, — одного из детей. Если вы понимаете, о чем я.

А ларчик просто открывался! Так вот, про какие “схемы” говорил доктор Дженкинс. Что ж. Если администрация города покрывает расходы на лечение неблагих детей — это многое объясняет. Я бы прониклась уважением к доктору Дженкинсу, который отказался в таком участвовать, если бы он прямо сейчас не припирал меня к стенке.

— Оттого еще более удивительно, — продолжил он, — что вы оказались в этой дыре на работе, которая…

— На работе, которая?

— Не предполагает ни уважения в обществе, ни перспектив, ни замужества, — отрезал он. — Как вы думаете, что я узнаю, если сделаю в агентство занятости запрос о том, кто такая Иви Хантер?

Я ничего не смогла с собой поделать — краски сами стекли с лица.

— Рассказывайте, леди, — удовлетворенно хмыкнул доктор Дженкинс. — А заодно и про то, почему леди Долорес Далтон, которая десять лет работала здесь воспитательницей и которую все устраивало, вдруг решила уволиться. Признаться, ничего хорошего о вас она не говорит.

Я сглотнула. Сердце колотилось, как сумасшедшее, в голове клубились мысли. Долорес… ясно было, что просто так она не успокоиться. Но — не пристает к детям, и ладно.

Сейчас нужно решить проблемы с доктором Дженкинсом. Что безопасно будет рассказать, а о чем лучше промолчать? Доктор не казался мне злым или подлым человеком — но я ничего не знала об этом мире, и у меня была куча причин скрываться.