Книга Его самое темное желание, страница 18 – Тиффани Робертс

Грудь сдавило, боль в боку усилилась, а пот струился между грудей, по спине и вискам. Тем не менее, она заставляла ноги продолжать двигаться.

Несмотря на всю выносливость во время пеших прогулок, она не была бегуньей — особенно по такой неровной местности, и особенно босиком. Быстро наступило истощение, от которого ее конечности отяжелели, а движения стали все более вялыми. Поэтому, когда она подняла ногу недостаточно высоко, чтобы перемахнуть через выступающий корень, она зацепилась и поняла, что несется навстречу земле.

Кинсли вскрикнула и выбросила вперед руки, чтобы удержаться на ногах. Они приняли на себя основную тяжесть удара, прежде чем она перекатилась на спину. Камни, корни и палки впились в ее тело, ладони и колени обожгло.

— Черт возьми! — вырвалось у нее, она зажмурилась и прижала руки к груди.

Вставай, Кинсли. Двигайся.

Открыв глаза, она уставилась на навес над головой. Сквозь листья, которые покачивались на легком ветерке, не достигавшем лесной подстилки, были видны отблески унылого серого неба.

Она застонала, садясь. Каждая частичка тела болела, но сначала Кинсли обратила внимание на руки. Ее ладони были красными и грязными, а кожа в одном месте была порезана веткой, но в остальном они были в порядке. Она чувствовала, что в волосах застряли листья и мусор, а ступни, руки и ночная рубашка были измазаны грязью. Она вытерла руки чистым кусочком ткани, добавив на него малиновый мазок.

Кинсли повернулась на четвереньках, чтобы подняться на ноги, но замерла.

Коттедж снова стоял перед ней.

— Нет! — закричала она, стукнув кулаком по земле. — Нет, нет, нет! Черт!

Тяжело дыша, она зарылась пальцами в землю и уставилась на коттедж. Что, черт возьми, происходит? Неужели она… неужели она каким-то образом проглотила галлюциногенные грибы? Она что, потеряла свой чертов рассудок?

Навязчивый шепот, напоминающий шелест опадающих осенних листьев, донесся до Кинсли с ветром, щекоча уши. Она повернула лицо в сторону звука. У нее перехватило дыхание. Глаза расширились.

Неземной шар голубого света, примерно восьми дюймов в диаметре, парил в воздухе рядом с ней. Хотя дневной свет уменьшал его, это был тот же самый шар, который она видела в ночь аварии. Причина, по которой Кинсли свернула с дороги.

Только тогда ей пришли в голову старые легенды — это был блуждающий огонек. Призрачный свет. Говорят, он вводил путешественников в заблуждение по ночам, вовлекая их в погоню в дебрях, оставляя их безнадежно заблудившимися.

Она прищурила глаза.

— Ты… Это твоя вина!

Огонек замерцал и отпрянул назад, когда зазвучало еще больше этих неразборчивых шепотов. Этот шепот исходил от огонька; он изо всех сил пытался общаться с ней.

Гнев Кинсли быстро угас. Она откинулась назад, подтянула колени к груди и уперлась в них локтями. Вздохнув, она запустила пальцы в волосы и обхватила голову руками, закрыв глаза.

— Прости. Это не твоя вина. Нет… не совсем. Я просто не знаю, где я и что происходит, — слезы застилали глаза. — Я просто чувствую себя такой потерянной и напуганной.

Что-то коснулось ее предплечья. Это было странное ощущение — легкое, как перышко, воздушное, одновременно твердое и нематериальное, такое нежное, что она подумала, не почудилось ли ей это. Она открыла глаза и увидела прямо перед собой огонек, и только с такого расстояния поняла, что на самом деле это вовсе не шар.