Книга Дикое желание, страница 149 – Тиффани Робертс

Он накрыл своей рукой ее руку.

— Я причинял боль всем, кого я знаю, по крайней мере, однажды, Юри. И если я причиню боль тебе здесь, некому будет помочь. Я могу убить кого угодно, но не знаю, как исцелять.

— Тарген…

— Не буду рисковать, зоани, — прорычал он. — Не с тобой, — он отвел ее руку от своего лица, повернул, чтобы запечатлеть поцелуй на ее ладони, а затем положил на нее одно из яиц. — Теперь ешь. Сегодня нам нужно поработать.

СЕМНАДЦАТЬ

Пять дней пролетели в мгновение ока, хотя, если смотреть по очереди, они казались Юри самыми долгими днями в жизни. Она любила каждое мгновение, проведенное рядом с Таргеном — более или менее каждое мгновение. Конечно, они усердно работали, занимались всякими делами выживания, в которых Юри постепенно начинала разбираться, но все это не отвлекало от вопросов, которые все громче звучали в ее голове.

С ними все будет в порядке? Найдут ли они способ покинуть эту планету? Все ли хорошо с Такаши, и сказал ли он родителям, что она пропала? Были ли они в бешенстве? Что, если они пробудут здесь достаточно долго, чтобы пережить зиму на этой планете? Сколько здесь скексов?

Может ли человек умереть от сексуальной неудовлетворенности?

Несмотря на то что Тарген старался по возможности сохранять между ними дистанцию в течение дня, он обнимал ее каждую ночь — не то чтобы обнимал, это было неправильное слово. Скорее, он притягивал ее к себе, прижимая спиной к своей груди, обхватывая ее торс руками и перекидывая через нее ноги, почти не давая ей возможности пошевелиться. И, черт возьми, ей это нравилось так же сильно, как и расстраивало.

Несмотря на то, что их тела были прижаты друг к другу, он не позволял ей прикасаться к нему, и у него не было близости с ней с той первой ночи в пещере. Как бы она ни пыталась убедить его — тонко, нагло, тихо или громко, он стоял на своем. Она могла видеть борьбу в его глазах, но он был тверд — точно так же, как член, который он не позволял ей взять!

Юри понимала его страх. Она действительно понимала. Опыт с волтурианкой потряс его. Но она искренне верила, что он не причинит ей вреда. Каждый раз, когда она издавала звук дискомфорта или боли, каждый раз, когда прикасалась к нему или произносила его имя, он всегда выходил из того, что называл Хруком — из своей Ярости.

Даже когда он сел на нее верхом и обхватил рукой горло, на самом деле он не причинил ей боли. Да, его член был большим, и она испытывала дискомфорт, когда ее лоно растягивалось, чтобы приспособиться к нему — что абсолютно нормально, учитывая, что она была девственницей, — но все было в порядке. По правде говоря, его реакция чертовски завела ее. Даже его рука, сжимавшая ей шею. Юри нравилось, что он подавляет ее. Блядь, ей понравилось это.

Это не означало, что она не восприняла его рассказ о волтурианке всерьез. Как бы сильно Юри хотелось не думать о своем воргале с другой женщиной, она могла понять, что этот опыт, должно быть, был пугающим и травмирующим для волтурианки, особенно если она этого не ожидала. Юри видела, как Ярость Таргена копится день за днем, но она также видела, как она могла вспыхнуть в одно мгновение. Это была изменчивая сила.

Очевидно, для волтурианки это было плохим опытом, и Тарген принял это близко к сердцу, как доказательство того, что он поврежден. Каким бы самоуверенным он ни был, он не доверял самому себе. Юри сочувствовала этой безликой волтурианке — но Юри не была этой женщиной.