Книга Дикое желание, страница 185 – Тиффани Робертс

С этими словами даэва выскользнул.

Кровь Таргена разгорячилась еще до того, как за ним закрылась дверь. Душ и отдых не стояли на первом месте в его списке приоритетов. Он положил их снаряжение и оружие на пол возле двери и повернулся к Юри, которая уже прошла вглубь комнаты.

Когда она бросила сложенную стопку новой одежды на тумбу и с довольным стоном плюхнулась на кровать, Тарген знал, что теперь покоя не будет — и что мыться пока нет смысла. Увидев ее лежащей на кровати, ткань просторной серой рубашки подчеркивала ее полные груди и соски, он пришел в неистовство.

Тарген снял одежду еще до того, как добрался до кровати, его член вырвался на свободу, уже твердый, пульсирующий и голодный. Юри уставилась на него своими прекрасными зелеными глазами, прикусив нижнюю губу. Огонь в ее взгляде сказал все, что нужно: ты знаешь, чего я хочу, воргал.

Чертовски верно, он знал.

Он сорвал с нее брюки, разорвал рубашку и дал волю чувствам, боготворя ее руками, ртом и языком, не оставляя нетронутой ни одну частичку ее восхитительного маленького тела. Он осознавал присутствие Юри только сквозь дымку, создаваемую ее пьянящим ароматом и одурманивающим вкусом, и когда он соединил свое тело с ее, его снова охватила потребность заклеймить Юри, заявить на нее права, обладать так же основательно, как она владела им.

Их пальцы блуждали, сжимая плоть, дергая за волосы, сжимая в кулаках постельное белье, пока они толкались и корчились, тяжело дышали и стонали, и совершенно потеряли представление о том, где кончается одно тело и начинается другое.

Тарген целовал ее неоднократно, целовал везде. Он держал свое тело в постоянном движении, приближаясь к собственной кульминации, пока хриплые крики удовольствия Юри наполняли его уши. Его Ярость бурлила под кожей, смакуя каждое ощущение, подталкивая его дарить ей все больше и больше — больше удовольствия, больше себя.

Они кончили одновременно, тела содрогнулись, губы сомкнулись, а тупые ногти Юри впились в кожу его затылка, и преодолели всепоглощающий экстаз, сотрясавший их тела.

К тому времени, как они начали спускаться с этих высот, Тарген уже сменил позу, перевернувшись на спину, чтобы Юри могла оседлать его. Ее бедра, прижатые к его, и царапанье ее ногтей по его груди сводили с ума.

Он потерялся в нарастающих волнах удовольствия, погрузившись в нее так глубоко, что не мог вспомнить, как поднимал ее с постели — хотя, должно быть, так и было, когда они оказались в той узкой душевой кабинке, задница Юри прижалась к низу его живота. Ее ладони лежали на двери кабинки, а его руки обхватили ее талию, удерживая, когда он входил в нее с прерывистым дыханием. Горячая вода лилась ему на спину и струилась по их обнаженным телам.

К тому времени он был уже далеко за пределами слов, способный только кряхтеть и рычать, покачивая бедрами. Когда он достиг кульминации, семя выстрелило глубоко в нее, его разум на мгновение отключился. Не оставалось места ни для чего другого, кроме удовольствия и жара.

В конце концов, они, должно быть, отдышались и успокоились, и Тарген вышел из Юри, опустив ее на пол душа. Она стояла, расслабив конечности, с довольной улыбкой на губах, пока он нежно мыл ее. Все это время она издавала тихие гудящие звуки — и этих звуков было почти достаточно, чтобы он снова завелся. Но сейчас он сдерживался, подавляя свою Ярость, чтобы приберечь ее на потом.