Книга Приручить дракона, страница 82 – Тиффани Робертс

Его единственной заботой сейчас было благополучие его пары. Он не поддастся драконьей погибели снова, не тогда, когда она была в таком состоянии. Ей нужно было отдохнуть и прийти в себя. Похоть Фальтириса ей не поможет.

«Я чуть не потерял ее сегодня, потому что не сдержал свою ярость… и она, возможно, еще не в безопасности».

Эта мысль поразила Фальтириса новым взрывом вины, печали, боли и бессильного гнева. Эффект был отрезвляющим. Ничто за все столетия его жизни не было таким драгоценным или важным, как Эллия. Осознание того, что он прогнал ее — потенциально навсегда — было почти больше, чем он мог вынести.

«Я не потеряю ее. Она моя на всю вечность, и она всегда будет рядом со мной».

Едва подавив рычание, Фальтирис заставил свой разум успокоиться, как сделал бы это перед тем, как погрузиться в десятилетний сон. Все эти мысли и эмоции продолжали бурлить в нем, но теперь они были глубоко под поверхностью.

Хотя он держал глаза закрытыми, он переключил все свое внимание на Эллию. Он прислушался к ее дыханию, которое оставалось несколько затрудненным. Он почувствовал ее гладкую кожу, которая в настоящее время была слишком прохладной на его вкус, и измерил ее медленное, слабое сердцебиение через контакт между их телами.

Его тело было на удивление усталым — скорее всего, результат превращений, а не битвы, — но сон не требовал его. Это было к лучшему. Он не хотел и не нуждался во сне, особенно пока его Эллия была в таком состоянии. И все же, как и во время его долгого сна, время перестало иметь значение.

В какой-то момент факелы погасли, и это было бесконечно малое затемнение света в пещере после этого, в сочетании с таким же крошечным понижением температуры воздуха, послужило ему единственным признаком того, что наступила ночь. Вскоре после этого Эллия пошевелилась, слабая и дезориентированная, глаза ее превратились в щелочки, когда она тяжело подняла голову. Ее кожа была теплее, чем раньше — он ошибочно полагал, что это результат обмена теплом его тела.

Несмотря на свою слабость, Эллия подчинилась, когда Фальтирис поднес носик бурдюка с водой к ее губам и велел ей пить, хотя ей удалось сделать всего несколько глотков, прежде чем отойти от него. Она снова опустила голову и сразу же заснула.

По мере того, как проходило все больше времени, зов драконьей погибели усиливался, и красный жар сгущался в воздухе вокруг Фальтириса. Он не мог унять боль в пояснице, но его внимание привлекло тепло ее тела, которое, казалось, неуклонно усиливалось.

К сожалению, хотя он и мог противостоять драконьей погибели, действовала еще одна сила, которой он не мог противостоять полностью — усталость. Он направил свою волю к Эллии, к тому, чтобы оставаться бодрствующим, чтобы следить за ее состоянием, но тьма давила с краев его сознания, делая его мысли туманными.

Сон занял у него некоторое время до рассвета.

Фальтирис видел сны, и в этих снах он не мог избежать сияния кометы. Все было в багровых пятнах. Но какие бы видения он ни видел в царстве снов, они исчезли, исчезли быстрее, чем капля воды, пролитая на Заброшенные пески, когда его разбудил звук. Все, что осталось, — это исчезающая красная дымка и затянувшееся чувство страха, которое, как кусок расплавленного камня, сидело у него в животе.