Книга Скиталец, страница 43 – Тиффани Робертс

Чувствуя, что эти болезненные, разочаровывающие воспоминания угрожают всплыть, она положила руки на стойку. Ее ладони коснулись мягкой ткани. Опустив взгляд, она нашла рубашку, которую оставил Ронин. Подняв предмет одежды и держа ее перед собой, он выглядел очень огромным.

Она натянула ее, и, конечно же, подол упал ей до колен. Но это не имело значения; было тепло и сухо, это намного лучше, чем другие варианты — снова надеть промокшую одежду или выйти на улицу голышом.

Подобрав с пола свою одежду, она тщательно прополоскала ткань в ванне и повесила сушиться на карниз для штор. Зачем все это боту? Зачем ему понадобился водопровод, кровати и туалеты? Она предположила, что Ронин чистит свою внешнюю кожу, но ведь это можно было легко сделать с помощью тряпки и ведра воды, не так ли?

Закончив, она открыла дверь и выглянула в коридор. Свет просачивался из-под закрытой двери в дальнем конце. Это, должно быть, была комната Ронина.

Лара вернулась в свою комнату и открыла сумку. Она разложила пакеты с едой на коробке с ящиками — комоде, поправила она себя, — и поспешно развернула один из них. Вытащив одну из картофельных долек, она отправила ее в рот. Она была холодной и немного тягучей, но на вкус восхитительной.

Она съела еще пять кусочков картофеля, несколько ломтиков моркови и два кусочка копченого мяса, прежде чем заставила себя остановиться.

— Боже мой, — простонала она, положив руки на живот и закрыв глаза. От вздутия под рукой было больно.

И это было потрясающее ощущение.

Ее так и подмывало съесть еще, но ее, скорее всего, стошнило бы. После стольких лет скудного питания ей была невыносима мысль о том, чтобы быть такой сознательно расточительной. Кроме того, Ронин сказал, что еды хватит на вечер и на следующее утро. Она снова завернула то, что осталось, и отложила свертки в сторону.

Чтобы отвлечься от мыслей о еде, Лара достала сокровища из сумки. Некоторое время она смотрела на них, обдумывая, как лучше разместить их на новом месте. Наконец, она отбросила свой рюкзак в сторону и принялась за работу, несколько раз переставляя некоторые предметы, пока их расположение не показалось ей правильным.

Она нахмурилась, когда подняла фотографию. Вода испачкала ее, испортив цвет в нескольких местах. Просто еще одна вещь на грани разрушения. Теперь она действительно стала частью ее мира. Она прислонила его к стене; по крайней мере, лица не пострадали, и что бы ни случилось с фотографией, это не могло изменить их радости.

Лара вернулась в коридор. В комнате Ронина все еще горел свет, дверь была закрыта. Она подошла к лестнице и спустилась вниз. Они могли бы обсудить детали сделки позже, а сейчас ей хотелось все исследовать.

Единственной мебелью в главной комнате был длинный стол с крепким деревянным стулом. По поверхности стола были разбросаны несколько ручных инструментов, а с одной стороны к нему был прикреплен какой-то зажим.

Пол из странного дерева был холодным, когда она повернулась и прошла через широкий проем прямо напротив входной двери. Немного поискав, она нашла выключатель. Свет зажегся, и перед ней открылась еще одна странная комната.

Справа от нее был еще один стол, на этот раз повыше, с четырьмя стульями, расположенными вокруг него. Стойка тянулась вдоль стены впереди и слева от нее, с еще одной свободной секцией в центре комнаты. Она насчитала по меньшей мере пятнадцать или шестнадцать маленьких дверей под прилавками и на стенах; шкафы подсказала ей память, хотя у нее было лишь смутное воспоминание о пожилой женщине, которая употребляла это слово, когда Лара была совсем маленькой.