Книга Птичка в академии, или Магистры тоже плачут, страница 28 – Катерина Цвик

— Что вы здесь делаете? — внезапно требовательно спросил у меня боевик.

— Я?! Что я здесь делаю?! — возмутилась я до глубины души. — Это что он здесь делает?! — И ткнула пальцем в эль Лавалье.

Мужчины переглянулись и посмотрели на меня ну очень странными взглядами.

— Вам показалось, — внезапно выдал эль Мейр.

— Что показалось? — вытаращилась я на него.

— Я здесь один.

Я даже не поняла сначала, что он сказал.

— А этот индивид, по-вашему, мне мерещится? — наконец отмерла я, созерцая этот донельзя наглый дуэт мужчин.

— Да, — кивнули оба.

— А если он мне мерещится, можно я дам ему в глаз? — неожиданно даже для себя спросила я. И наверное, даже сразу бы это и сделала — я чувствовала, что сейчас и в глаз, и под дых, и по коленной чашечке не постеснялась бы дать своему обидчику… но мне помешал забор.

Мужчины снова переглянулись, и боевик внезапно ткнул мне пальцем за спину:

— По-моему, там кому-то плохо.

Я обернулась, увидела с интересом смотревших на нас адепток, к которым подошли уже несколько одногруппников. Все вели себя адекватно. Плохо точно никому не было.

Я повернулась назад к боевику, увидела, что он стоит один, и обличительно произнесла:

— Вы меня обманули!

— Послушайте, а что вы здесь делаете? — предпочел проигнорировать он мои обвинения.

— Курирую, — мрачно ответила я. — Где этот гад?

Где-то на периферии сознания я понимала, что называть прилюдно гадом замминистра образования неправильно и даже вредно. Но именно сейчас слова из песни, которая играла и била в набат в моей душе, выбрасывать не хотелось.

— Не понимаю, о ком вы. Я шел по улице один.

— Не верю! — Магистр смотрел на меня такими честными глазами, что я засомневалась. И произнесла уже менее уверенно: — Вы же с ним разговаривали…

— С кем? — Боевик изобразил настоящее беспокойство о моем душевном здравии. — Эйлин, вы сегодня пили?

— Я?! — почему-то возмутилась, но под требовательным взглядом потупилась и призналась: — Ну разве что немного пива.

— Вам нельзя пить, — уверенно произнес он.

— Я уже взрослая девочка и сама решаю, что мне делать, а что нет! — вздернула подбородок. Сколько можно меня воспитывать?! И кому?! — И вообще, я тут ребят курирую!

— Ага, нас! — подошли к нам мои адепты.

Бровь магистра выгнулась, и он окинул меня скептическим взглядом:

— По-моему, вы делаете это как-то не так.

— Ошибаетесь! — встал на мою защиту Рэй. — Наш куратор нас курирует так, как надо! И вообще, — обернулся ко мне, — магистр, а пойдемте уже внутрь. Без вас там скучно.

— А по-моему… — начал было боевик, но я его прервала:

— А по-вашему, вы тут в одиночестве куда-то шли. Вот и идите. — Развернулась и вместе с адептами пошла в кабак.

И в этот момент такой смелой и независимой себя ощущала, прямо ух! А еще обиженной и немного уязвленной. Хотя эмоций во мне сейчас перемешалось гораздо больше, но кто же будет в них разбираться?

Вошла внутрь с ощущением какого-то злого азарта. И… услышала последние аккорды танца. Музыканты принимали аплодисменты, кланялись и собирались уйти на перерыв.

И так этот перерыв сейчас не стыковался со звучанием моих душевных порывов, что я внутренне возмутилась и решительно поднялась на сцену. Подошла к слегка опешившему гитаристу, улыбнулась и попросила:

— Можно ненадолго взять ваш инструмент?

— Такой красивой девушке я готов отдать любой свой инструмент, — расплылся в улыбке музыкант.