Книга Любовь - не обязательное условие, или Попаданка решит сама!, страница 76 – Катерина Цвик

Формулировка «я не хочу, чтобы твое имя трепали по углам», конечно, смущала. Как и любой женщине, мне хотелось услышать совсем другие слова, особенно на фоне его утверждения, что любовь — не обязательное условие для семейной жизни. Но разве я сама в чем-то ему признавалась? Да и так ли важно услышать слова, когда мужчина так на тебя смотрит?

Мое молчание затягивалось, жилка на виске Армана билась как сумасшедшая. И зачем я его мучаю?

— Выйду. Разве я могу отказать мужчине, впервые увидев которого сказала, что хочу от него сына? — улыбнулась я, припомнив нашу первую встречу, и погладила его по щеке, на которой змеился кривой шрам.

Арман улыбнулся, и я увидела в его глазах радость и проскользнувшее облегчение, а потом в них появилось что-то странное, но он перехватил мою ладонь, поцеловал и задал вопрос, который сбил меня с мысли:

— А почему ты тогда так сказала?

— Немного не в себе была, — смущенно опустила я глаза.

Я и сама не могла бы сказать, почему выдала строчку известной в моем мире песни. Я тогда вообще ощущала себя очень странно.

Раздавшийся стук в дверь заставил вздрогнуть. Он будто вырвал нас из уютного кокона, наполненного счастьем и предвкушением.

По лицу Армана было видно, что он бы очень хотел, чтобы стук ему почудился, но тот раздался вновь, и канцлер вздохнул:

— Дела не ждут.

Я и сама понимала, что сейчас тревожить его просто так никто не будет.

— Завтра приеду к твоему отцу просить твоей руки. — Он встал, помогая подняться и мне. — Тебя проводят в зал. — И подвел меня к незаметной дверце за книжным стеллажом.

За ней оказался ход, а в нем уже стоял слуга, который нам поклонился и пошел вперед, предлагая мне следовать за ним.

Я шагнула в проем и обернулась. Арман на мгновение привлек меня к себе и коснулся обжигающим поцелуем моих губ, после чего отступил, дождался, когда я отойду подальше, и закрыл потайную дверь.

Я ощущала себя хмельной, хотя не выпила даже бокала шампанского, и счастливой.

В зале я тут же нашла взволнованных моей пропажей родителей и сказала, что хочу вернуться домой. Сразу уйти нам не удалось — нашлись желающие с ними пообщаться. А потом ко мне подошел слуга и прошептал на ухо:

— Господин канцлер хотел бы с вами переговорить. Это срочно. Буду ждать вас у выхода из зала.

Я растерянно посмотрела вслед слуге. Что у Армана снова стряслось, что возникла такая срочность?!

Медлить я не стала. Сказала родителям, что отлучусь в ванную комнату, и прошла к выходу из зала, где ждал позвавший меня слуга. На душе было неспокойно. В голову почему-то лезли мысли о том, что во дворце вновь появились одержимые, напали на Армана и теперь он ранен — или что-то в этом роде.

Только-только обретенное счастье вдруг показалось невероятно хрупким и беззащитным, и мне безумно захотелось поскорее увидеть Армана, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

На этот раз слуга повел меня в другом направлении. Это удивило и заставило заволноваться еще больше. Мы уходили все дальше от парадных комнат дворца, и мою голову, наполненную любовным дурманом, иначе и не скажешь, наконец посетили здравые мысли.

Что Арману могло понадобиться в этой части дворца? Зачем он так срочно вызвал меня? Ведь если отбросить мои женские малообоснованные страхи, то… не стал бы он меня сейчас беспокоить, даже если бы был тяжело ранен. Не тот это человек. Да и зачем? Я что, лекарь? Или могу справиться с какой-то срочной проблемой лучше его самого или его подчиненных?