Книга Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия, страница 96 – Катерина Цвик

Уж больно его рассказ оказался сухим и малоинтересным в сравнении с тем, что я ожидала и узнала в последствии.

— Мифы? — Удивился мужчина.

— Ну, заблуждения, если быть точнее.

— Оу… Даже и не знаю… — Протянул он задумчиво. — Вот, к примеру, из-за своей постоянно приклеенной к лицу улыбки по началу они все казались мне какими-то жутко фальшивыми и лицемерными.

— А оказалось, что это дань вежливости и желание оградить ближнего от своих проблем и переживаний. — Усмехнулась я.

— Да? — Удивился он, а потом, смутившись, кашлянул в кулак и добавил. — Вообще-то насчет того, что они хотят оградить окружающих от своих проблем, я не знал. И, признаться, мне очень интересно узнать, откуда об этом узнали вы?

А мои мысли заметались в голове как встревоженные птахи. Вот, спрашивается, чего влезла-то? Вон, и папенька как-то странно в мою сторону косится. А потому мямлить и юлить нельзя! Давно известно, что лучшая защита — это нападение!

— А вы бы пообщались об этом хоть немного со своим переводчиком. Глядишь, и узнали бы много нового.

Да, грубовато получилось, но лучше уж так, чем оправдываться самой. А там пусть лучше думают, где я могла иметь разговор с японским переводчиком, чем о том, откуда у меня могут быть несанкционированные знания.

— Кстати, вы случайно не привезли из своей миссии чай. Говорят, в Японии он особенно хорош и не похож на иные сорта. — Решила я перевести тему.

— Вы правы, Евдокия Поликарповна! Японский чай отличается от китайского. А уж как они его готовят… — Явно что-то припомнил мужчина.

— О! Судя по вашему высказываю, вы были завсегдатаем чайных домов и оценили ВСЕ предлагаемые ими услуги. — Не могла не поддеть его я в отместку за свои переживания.

Все таки чайные дома, а вернее гейши, которые там работали, подчас оказывали весьма разнообразный спектр услуг.

На мое замечание Долгорукий закашлялся уже по-настоящему. А нечего жевать, когда поставил девушку в неудобное положение. Я же лишь наивно хлопала глазками и вполне убедительно делала вид, что совершенно не понимала, что он такого крамольного уловил в моих словах. От чего бедолага весь оставшийся вечер старался помалкивать и как-то странно поглядывал в мою сторону. Видимо, в поисках подвоха.

Заславский моего троллинга в сторону Долгорукого, конечно, не понял, однако расспросить о моей осведомленности все же посчитал нужным. И когда мы остались наедине. Ну, почти наедине, так как в такое позднее время в доме нас бы никто одних не оставил. А потому в дальнем конце малой гостиной, куда я распорядилась принести писчие принадлежности, устроилась с вышивкой маменька. Вроде как, давая нам возможность пообщаться, и в то же время блюдя мою честь.

— Евдокия Поликарповна, признаться, ваша эрудиция меня восхищает! Откуда вам известно столько о Японии и ее традициях?

«М-да, неудобный вопрос. И как на него прикажете отвечать? Эх, подставила ты себя Дуся, подставила! И как теперь выкручиваться?» — Лихорадочно соображала я.

— Да, Евдокия, я тоже хотел бы узнать ответ на этот вопрос. — Проговорил необыкновенно серьезный Поликарп Харитонович, который зачем-то спустился из своего кабинета. Хотя, глупо спрашивать: зачем? Видимо, как раз для того, чтобы задать этот вопрос.

А после небольшой паузы и глядя на меня в упор добавил.