Книга Смертельный сон, страница 87 – Аннабель Чейз

— Я не был уверен, могу ли вам доверять, — сказал Кейн.

Я расхохоталась.

— Доверять мне? Я единственная, кто пытается спасти жизнь невинной девушки.

Он бросил на меня оценивающий взгляд.

— Для женщины, пытающейся жить в уединении, вы казались чересчур озабочены судьбой какого-то случайного человека, которого никогда не встречали.

— Мне не обязательно с ней встречаться, что понять, что она не заслуживает такой ужасной смерти.

— Значит, вы верите, что люди по своей сути хорошие.

— Этого я не говорила. — по правде говоря, именно их ночные кошмары убедили меня, что они заслуживают лучшего. Ощутимый страх. Безжалостный способ мучить себя. Люди строже к себе чем любой бог. — Расскажите мне больше о перекрестке.

— Что вы хотите знать?

Я махнула ракой на пустое место.

— Так вы сюда попали? Прошли через ворота из какого-то из кругов ада.

— Более или менее.

Сказочно. Похоже кладбища по соседству мне недостаточно, нужен еще и ад.

— Перекресток отмечен этими символами. Как только вы их узнаете, то будете легко находить. — он постучал по стволу дуба слева.

Я всмотрелась в дизайн и сразу же узнала норвежский символ Иггдрасиль, Древа жизни. Для человеческого глаза дизайн выглядел как обычная художественная резьба в виде дерева на другом дереве. Однако, для тех, кто в курсе, Иггдрасиль олицетворял гораздо большее — дерево, связанное с реальностями вселенной. Согласно норвежский легендам, всего существовало девять миров. Похоже, норвежцы сильно недооценили вселенную.

— Как часто вы ходите домой? — спросила я.

— Теперь это мой дом, — ответил он отрывистым тоном.

— И почему же? Что такого замечательного в Фэрхейвене, что вы готовы отказаться от своей родины?

— Мне нравятся времена года. В аду всего один сезон. И это быстро утомляет.

— Похоже на "Смерть берет выходной"? Проводите лето в смертном мире также, как бароны-разбойники проводили лето в Ньюпорте?

Кейн посмотрел на меня свысока.

— У вас странный склад ума, Лорелея Клей.

Слишком длительный период, проведенный с призраками, так влияет на личность.

— Поэтому вы связались с гильдией убийц?

Закрыв глаза, он вздохнул.

— Опять это?

— Это кажется странным занятием. Почему бы не потренировать футбольную команду или руководить родительским комитетом?

— Я произвожу впечатление человека, который бы сделал что-то из перечисленного?

— Возможно, не в этом наряде, но в подходящей одежде…

Он посмотрел на себя.

— Что не так с моим нарядом? Он достаточно повседневный.

— Это отвлекает, — выпалила я. — Я имела в виду, людей. Все такое черное.

Кейн печально покачал головой.

— Я начинаю понимать, почему вы предпочитаете держаться особняком.

— Кто бы говорил!

— Я не замыкаюсь в себе. На самом деле, я очень общительный. Спросите любого в клубе.

— Но это притворство, — отрезала я. — Скажите правду. Мне все равно сколькими горячими вампирами вы себя окружаете. Вы бы предпочли побыть в одиночестве.

Кейн вздрогнул.

— Нет ничего плохого в том, чтобы наслаждаться приятной компанией. Вам стоит как-нибудь попробовать.

— У меня есть вся компания, которая мне нужна, — сказала я, подумав о бабуле Пратт и Рэе. В моем доме и так уже больше народу, чем предполагалось. Я уехала из Лондона, чтобы жить в одиночестве, а мне уже ужалось приютить двух бездомных. Мне следовало заставить их перейти на ту сторону с другими духами. Тогда я бы сейчас стояла в собственной гостиной в наушниках с валиком для краски в одной руке и пивом в другой.