Книга Я буду твоими глазами, страница 30 – Александра Неярова

Это какая она соня! Посетовала на саму себя, с трудом садясь на лавке. Хотела ведь встать с рассветом, поскольку дел невпроворот, а провалялась вон аж до каких пор. Непорядок. Умаялась за вчера, что ещё сказать.

От жёстких досок ныло всё тело, от долгого лежания онемели руки и ноги, а как только она пошевелилась, разгоняя по жилам кровь, атаковали колкие мурашки. Поёжилась от прохладного воздуха, огонь в печи-то потух. Надо будет налаживать быт со здешним домовым и духом запечником, поскольку теперь ей предстоит в этой избе жить.

Окончательно проснувшись, первым делом Верея сходила проведать раненого. Мужчина крепко спал. Его дыхание было глубоким и спокойным, грудная клетка ровно вздымалась и опадала.

Верея и сама вздохнула с облегчением. Не зря спасала, приложив к этому немало усилий. С такими ранами без посторонней помощи воин бы не выжил.

Яробор…

Странный он. Одежа вроде простая на нём, а кинжал при себе довольно искусный имеет. Такой купцы или знатные бояре позволить себе могут.

Верея отмахнулась от этой мысли, как от назойливой мухи. Ей-то дело какое? Вылечит и скатертью дорога ему.

Старая волчья шкура сползла с груди молодца, повязки слегка пропитались бурыми пятнами, позже поменять надобно будет. Верея подошла ближе и осторожно дотронулась до его лба, чтобы не потревожить навеянные травами сон.

Лоб был теплым, жар спал. Вот и хорошо! Вот и ладно. Значит на поправку Яробор идёт.

Окинув избу придирчивым взглядом, стараясь не шуметь, Верея сходила в заросший травой двор за примеченными раннее дровами, собираясь заново растопить печь. Хворому необходимо постоянно находиться в тепле.

Ухватом поставила в гарнило печи котелок с похлёбкой из мяса зайца, а после, как потушилось, добавила туда репу с горстью крупы, что семья купца пожаловала за помощь. Отвар из одолень-травы подогрела.

Русалочий цветок по иному он называется. Мать Сыра Земля с живой водой этот цветок породили – оттого есть мощь у него против нечистой силы в водах и в полях, и на земле вообще. Рвать кувшинки нужно с ласковыми словами, да заткнув уши.

И ни в коем случае не дозволялось срезать их ножом. Баяна говорила, что при этом якобы стебель кувшинки истекает кровью, а тот, кто это сделает, будет видеть тяжёлые, кошмарные сны.

С корневищем одолень-травы в руках пастухи обходили поле, чтобы при пастьбе предохранить скот от пропажи, а ещё старица сказывала, что помимо лечебных свойств отвар этот может возжигать пламя ответной любви.

Вот в последнем Верея сомневалась. Ну, рвали кувшинки её подруженьки из Калиновки, пробовали Сурица с рыжеволосой Ирией любых своих молодцев напоить да без толку всё.

А, может, оттого, что чувства без ответа их остались?

Тряхнула сердито косой, изгоняя мысли не к месту, которые её посетили, отошла от печи к грубо сколоченному столу, травы свои из охотничьей сумки вытащила, перебирать стала, развесит позже.

К чему вообще об любви задумалась? Ей точно нынче не до женихов.

О том, где провизии раздобыть думать надобно, а не о всяких пустяках да глупостях!

Сходить на охоту, шкурками и мясом запастись, трав собрать, насушить, а опосля в поселении местное можно наведаться, обменять на муку с крупой, да вещи разные. Парочку плошек с чарками. От былой хозяйки поди ничего путного не осталось, растащила детвора доброе всё.