Книга Воля владыки. За твоим плечом, страница 12 – Рия Радовская

Ей было хорошо. Каждый толчок вырывал из горла вскрик, после каждого вскрика Асир плотнее прижимал ладонь к ее животу, как будто желая ощущать собственный член сквозь кожу и мышцы Лин, чувствовать рукой, как он выходит и входит снова. Лин попыталась представить, как это может ощущаться — наверное, вдвойне сильнее, чем чувствует она! — и одной мысли хватило. Оргазм судорожной волной прошел по телу, заставил сжаться живот и промежность, а Асир, рыкнув, вошел, кажется, еще глубже.

И продолжил двигаться, так же быстро и глубоко, надавливая одной ладонью на живот, рыча. А вот вторая ладонь легла Лин на горло, как будто стоны и вскрики Асир тоже хотел ощущать — кожей, пальцами. Ощупывать, а не только слышать.

Это возбуждало. Это, бездна все побери, так невероятно возбуждало, что Лин готова была разорваться — так хотелось одновременно притиснуться плотнее к ладоням и подаваться назад, навстречу размашистым толчкам. Хорошо, наверное, что Асир так плотно прижал ее к стене — на самом деле особо и некуда было подаваться, ни назад, ни вперед, она могла только запрокидывать голову, позволяя своему кродаху все, чего тот хотел, и кричать от восторга и наслаждения.

Кажется, она успела кончить трижды, прежде чем Асир вытащил из нее член. Кажется, потому что наслаждение, то острое, как клинок у горла, то мягкое, окутывающее, накрывало постоянно, волна за волной. Асир тяжело навалился сзади, хрипло сказал: «Сожми», — и Лин почувствовала его член между бедрами. Сжалась, как могла, потому что руки и ноги слушались плохо. Мягкие, неподатливые, будто чужие, даже ложку в руке сейчас, пожалуй, не удержала бы. Асир глухо рыкнул и снова начал двигаться. Это длилось недолго. Лин почувствовала судорожную дрожь, а потом — текущее по ногам семя.

— Это еще не конец. Живая?

Лин хотела засмеяться, но из горла вырвался только невнятный всхлип. Но Асир же должен чувствовать, чуять, что ей хорошо, что она довольна?

— Д-да, — удалось выдавить со второй или третьей попытки. Лин надеялась, что Асир поймет правильно: не только «да, живая», но и «да, давай продолжать».

Самым краем сознания прошла мутная мысль, что Ладуш, возможно, с присущей ему категоричностью сказал бы, что на этот раз хватит. Что она не готова к таким жестким вязкам. Ну, значит, хорошо, что Ладуша здесь нет.

Асир отодвинулся. Лин успела только удивиться, что без него стало слишком холодно, а потом ее накрыло тяжелой плотной тканью. Асир заворачивал и заматывал ее, как какой-нибудь кулек. Во что? То ли в штору, то ли в покрывало, а потом подхватил на руки.

— Тогда поехали.

«Куда?» замерло на языке: по большому счету, Лин было все равно. Асир понял. Они продолжат. А где — в таком состоянии, как сейчас, она бы и бортика фонтана на главной площади не испугалась. Просто не заметила бы, что творится вокруг.

В коридоре почти не чувствовался густой и агрессивный запах чужого кродаха, берущего течную анху. Остался лишь запах Асира, и Лин вдохнула его с удовольствием, смакуя, как смаковала бы изысканный напиток или кушанье, будь она гурманом. Запах кродаха, который хочет ее и готов брать. Который не насытился тем, что между ними только что было.

— Хочу тебя, — сказала Лин.

— Ты завтра не сядешь. А Ладуш съест мне мозг. И если на второе плевать, то с первым нужно что-то делать.