Книга Воля владыки. За твоим плечом, страница 9 – Рия Радовская

В ушах гудело, в висках отдавался стук крови. Пальцы — не замена члену, да и не может быть никакой замены. Зверь не понимал, скалился и взрыкивал. Асир контролировал каждое движение, каждый вдох и выдох. Считал секунды, нащупывал среди сладкого и зовущего — горькое, далекое, не запах даже, только тень запаха. Лин ушла куда-то подальше от двери. И пахла сейчас… нехорошо. Жгуче и горько. Растеряна, возбуждена. Что еще? Ревность? Неконтролируемая и глубокая. Она расстраивала Лин больше, чем все остальное, и это пока помогало, сбавляло возбуждение. «Терпи», — подумал Асир, скользя губами по напряженной шее Хессы, равномерно, не спеша, вталкивая и вынимая пальцы. — «Терпи. Это когда-нибудь закончится».

Оставалось только надеяться, что закончится раньше, чем вязка станет неизбежной. Лин, конечно, не уйдет, но ей хватит и того, что она тут нанюхала, а Хесса… Асир ускорил темп, приближая развязку, и придержал ее бедра, чувствуя на языке запах и вкус глубинного, звериного желания и отчаянного протеста. Хесса смирится, ей ничего другого не остается. Только вот дальнейшее общение с Сардаром будет пропитано виной и болью. С одной стороны, ничего непоправимого, с другой — самый нежелательный вариант.

Асир сел. Хесса сразу опустила ноги и сжала бедра. Ей так было спокойнее. Не выставляться напоказ, пережидая время до следующей волны возбуждения. Она хотела дотронуться, Асир знал неконтролируемую, почти звериную потребность анх — трогать, хватать, держать как можно крепче хоть всю течку напролет. Потребность чувствовать рядом силу, надежность, кродаха. Даже если кродах на самом деле и не собирался никого защищать. Вместо этого Хесса сжимала кулаки и губы и смотрела куда-то в пространство. Лишь бы не смотреть на него.

— Это бесит, знаете, — сказала она почти нормальным голосом. — Так бесит, что дышать больно.

— Что именно? — Асир поднялся. Где-то здесь должна быть вода: им обоим сейчас не помешает глоток чего-нибудь. И точно — полупустой графин нашелся рядом с кроватью.

— Это все. Течка, она ведь должна быть… не знаю, удовольствием? Радостью? Ну или хоть чем-то важным! А она… как болезнь. Неизлечимая. Ты ничего не можешь сделать. Вообще! Только лежать, как тупой кусок мяса. И ждать, когда кто-нибудь придет и соизволит… — она сбилась. Сказала тихо: — Простите. Я не должна.

Асир отпил несколько больших глотков, вернулся на место и протянул графин Хессе. Та приподнялась на локте, жадно припала к горлышку. Пила так торопливо, что текло по подбородку и шее.

— Она станет радостью, когда ты будешь с тем, кого хочешь.

— Можно я спрошу…

— Спроси.

— Гон у кродахов. Он ведь тоже как болезнь?

— Как помешательство, — уточнил Асир. — Хуже, чем у вас. Опаснее и травматичнее. Но у нас все решается регулярной близостью с анхой. У вас — с кродахом.

Хесса кивнула, будто в ответ на какие-то собственные мысли.

— Только мы сходим с ума, если не повезло, и нам уже все равно, а кродахи?

— Кродахи тоже, но медленнее и страшнее. Их безумие заканчивается смертью, а не психушкой. Слишком большая разрушительная сила и единственное желание — убивать. Но с чего вдруг эти вопросы?

— Отвлекают, — сказала Хесса. — Я читала, пока могла. Вон там, — она кивнула в сторону столика с ночником, и Асир рассмотрел в тенях смутно знакомый растрепанный том.