Книга Тэсса на краю земли, страница 109 – Тата Алатова

– Что здесь такое? – крякнув от натуги, спросил он, принимая очередной груз.

– Не знаю, – зевнул Холли. – Может быть, глина?

Он сел на заднем сиденье, моргая и тяжело просыпаясь.

– Глина? – рычащим голосом повторил Фрэнк.

– Иногда я занимаюсь лепкой… ну знаешь, чтобы размять пальцы… Будь так добр, отнеси ее на веранду. Я устроил там нечто вроде творческой мастерской…

Дальше Фрэнк не слушал.

Пони! Глина!

Когда он вернулся во двор, Холли уже гладил Стюарта по холке, отгоняя назойливо лезущих к ним пикси.

– Кыш! – кричал он. – Вы забрали мою машину! Моего пони вы не получите!

Фрэнк подошел к ним ближе, примерился, схватил ту пикси, которая была покрупнее, и поднес ее к своему лицу. Глаза в глаза. Пикси заверещала, вырываясь, и он разжал кулак. Суматошным роем стая унеслась опять в машину и там возмущенно загудела.

– А если они будут мстить? – опасливо спросил Холли.

– Ну, – Фрэнк недобро усмехнулся, – пусть.

Холли помолчал, встревоженно в него вглядываясь, словно ища подтверждения тому, что Фрэнк способен постоять за себя. Напрасно тот скорчил особо злодейскую морду – это не помогало.

– А где Тэсса? – маятно вздохнув, спросил Холли.

– Сказала, что вся запылилась, и отправилась поплавать.

– В море? – изумился Холли и задрал голову к небу. – Но ведь гроза идет!

– И куда ты загонишь свою клячу? В гараж? В свою спальню? Оставишь на улице?

– Ой, – глаза Холли округлились, – куда?

– Чучело, – вздохнул Фрэнк, – отведу пока Стюарта в коровник к невыносимой Бренде. Авось его там не забодают.

Когда Фрэнк со Стюартом ушли, Холли еще немного постоял, разглядывая темнеющее небо.

После короткого сна он чувствовал себя бодрым и свежим. Множество пейзажей, которые они сегодня видели, теснились в его голове, но он знал: их время еще не пришло.

Они потом появятся на свет – в том или ином виде.

Идеи, образы, сюжеты так и вертелись туда-сюда, и порой Холли изрядно уставал от этого калейдоскопа.

– Хорошо быть Фрэнком, – пробормотал он, направляясь к морю. – Зыркнул своими глазюками – и все перепугались. А мне страдай от славы мирской…

Это было кокетство: от славы Холли не страдал, он ею наслаждался.

Ему нравилось, когда его любили.

И очень огорчил тот факт, что Тэссу все вокру ненавидели.

Холли бы не пережил подобного, а бедная девочка держалась так мужественно, что у него сердце разрывалось.

Раньше он как-то не особо задумывался о том, что именно устроила Тэсса в Лондоне и как люди к этому отнеслись. Видел газетные заголовки, конечно, но отворачивался. Попадал на новостные сюжеты и переключал каналы.

Холли не любил трагедий.

Но сейчас его действительно расстраивало, что Тэссу тошнит от самой себя, а люди вокруг только подливают масла в огонь.

Кто из нас способен изменить прошлое и зачем тащить его в настоящее?

Остановившись на вершине холма, он прищурился, пытаясь разглядеть голову Тэссы среди бурных, почти штормовых волн. Было уже темно и почти ничего не видно, но ему показалось, что он нашел в воде маленькую точку. А может, и нет.

Что за безрассудство – купаться в таком неспокойном море!

Покряхтывая и постанывая от страха, он начал спускаться по узкой извилистой тропинке вниз. Ее и днем-то преодолеть было непросто, а уж в потемках и вовсе смертоубийственно. И куда его несет? Зачем? Ведь Холли не спасатель и герой. Он художник. И если Тэсса утонет на его глазах, максимум, что он сможет сделать, – нарисовать печальную картину.