Книга Тэсса на краю земли, страница 42 – Тата Алатова

Что ж, ей же лучше. Ее шкаф просто заполнен нарядами, которые так и просили, чтобы их выгуляли в театр. И выставку она сможет открыть сама – бирюзовый брючный костюм будет более чем уместен.

Главное, чтобы Холли, где бы он ни был, не перестал рисовать, а уж со всем остальным она справится. Сразу после того, как примет джакузи в его роскошной квартире.

Сварливый Джон Хиченс, тихонько раскачиваясь в поскрипывающем кресле, гневался. Дождь заливал деревянные полы веранды, ветер трепал лоскутные коврики. Суставы, как всегда в такую погоду, начинали ныть, и находиться на улице было крайне неразумно, но Джон только кутался в потрепанную шаль покойной жены и не спешил возвращаться в дом.

Он слышал, как за забором ворчит и ругается невыносимая Бренда, оплакивая свой урожай. Ее громкие причитания о том, что клубника становится водянистой, а по капусте ползают слизни, услаждали слух.

Поделом ей, говорил себе Джон. Это же надо! Убить собственных куриц назло ему – какой дурной бабой нужно для этого быть!

Душа алкала мщения, и теперь Джон раздумывал, как бы ему позатейливей напакостить соседке в ответ.

В эту минуту послышался звук шагов по гравийной дороге, и из-за пелены дождя показался доктор Картер.

Он был очень высоким и очень худым. Кофейного цвета кожа блестела мелкими каплями, черные волосы прилипли к идеальной формы черепу, а угольные глаза излучали бесконечную любовь ко всему живому. Увидев своего гостя, сварливый Джон встрепенулся и немедленно устыдился своих коварных замыслов. Рядом с доктором Картером замысливать недоброе было совестно.

– Добрый день, Джон, – энергично приветствовал его доктор, – что это вы на веранде торчите? Вам бы к камину поближе, друг мой.

Он шагнул под крышу, отряхнулся, как собака, и широко улыбнулся.

– А вы чего шляетесь без зонта? – ворчливо отозвался Джон. – Пойдемте скорее в дом, я вас чаем напою.

– Погодите-ка минутку, – попросил доктор Картер и проворно присел на корточки. Джон дернул шаль, освобождая колени, и едва не застонал от блаженства, когда крупные руки накрыли их. Теплая исцеляющая волна прошла по ногам, а потом волшебные целительские руки переместились на локти, качнули Джона вперед, прошлись по плечам, позвоночнику, пояснице. Напоследок доктор коснулся его висков, и ноющая мигрень исчезла.

– Вы ведь могли бы спасти тысячи людей, – Джон с удовольствием вздохнул и легко встал, – а торчите здесь.

– Вы же знаете, что не мог бы, – с легкой укоризной ответил доктор, и они вошли в дом.

Джон захлопотал над чаем, время от времени бросая любопытствующие взгляды на Картера.

Когда он только появился, Камила Фрост провела целое расследование и написала в своей газетенке, что прежде доктор работал в больнице Бирмингема и там ему предъявили обвинения в домогательствах. Юная пациентка пожаловалась – якобы доктор схватил ее за грудь с извращенным умыслом. На суде Картер объяснял, что всего лишь хотел излечить ишемическую болезнь сердца – редкий диагноз для молодой девушки. Был ужасный скандал, доктор избежал тюремного заключения, но получил запрет на работу во всех больницах страны.

А потом вдруг появился в Нью-Ньюлине, и кто ему указал дорогу сюда, оставалось загадкой.

– Ну и погода, – заметил Джон, – держу пари, что это Камила довела девчонку. Уж больно она злая – хуже нее только невыносимая Бренда.