Книга Фрэнк на вершине горы, страница 96 – Тата Алатова

Девятнадцать танцующих дев взялись за руки и встали в хоровод. Их песни закружились в ночи, и Тэсса слышала все сразу и каждую по отдельности. Разные и похожие истории о том, как люди украли чужую силу. Как похоронили чужую молодость. Как изуродовали чужую красоту. И обида перетекала в ненависть. И горе превращалось в злобу. И месть становилась единственной целью.

И Тэссе захотелось защитить каждую из своих сестер, спрятать их между ладоней, чтобы никто и никогда больше не коснулся, больше не обидел. Но они уже не нуждались в защите, а хотели насытиться новыми бедами, новыми страданиями. О, несколько лет назад Тэсса могла бы многое кинуть в этот костер, но сейчас в ней плескалась одна чистая, бескрайняя любовь. И оттого ее танец оставался одиноким, а девы обступали ее все плотнее и плотнее, и не было больше в их намерениях ничего доброго. Они призывали в свой круг союзницу и теперь злились из-за того, что ошиблись.

Тэсса остро ощутила, как изменилась атмосфера. Сказка разбилась о зловоние нечисти, а вечность обернулась пшиком. Вместо любящих объятий ее ждали оскаленные пасти и полуистлевшие мертецы. А скрипка все надрывалась, переходя в пронзительный зловещий скулеж.

Смерть, которая совсем недавно казалась такой заманчивой, такой утешительной, обнажила свою отвратительную и пугающую морду. И Тэсса впервые за много лет ощутила себя в ловушке, из которой ей ни в какую не вырваться. Беспомощность — забытая, непривычная, детская, — неожиданно обожгла ее вспышкой ледяной паники, а потом круг разомкнулся, и зловеще-сложная физиономия Фрэнка возникла прямо перед Тэссой.

— Пойдем домой, — широко зевая, сказал он, — чего ты тут вытворяешь босиком. Посмотри на свои ноги, все оцарапаны.

Она послушно посмотрела, чутко прислушиваясь к многоголосому шипению, сменившему пение. Да, стопы были в плачевном состоянии. Разозлившись на все пакости последних дней — мало ей лысой макушки — Тэсса ухватилась за Фрэнка, теплого, надежного как скала, твердо стоящего на этой земле, невозмутимо пришедшего за ней сквозь строй мертвецов, а потом и вовсе обняла его. Ведь самое безопасное место — в центре урагана, и чтобы сердце билось о сердце.

Энергия выплеснулась свободно, и скрипка задохнулась на высокой ноте, а волынка замолкла на низкой. Каменной пылью женские фигуры оседали на землю, и утром жители Нью-Ньюлина изрядно удивятся тому, как изменился ландшафт лужайки. Звезды на всякий случай торопливо попрятались за облаками, а вот любопытная луна наоборот опустилась ниже, подглядывая и подслушивая.

И снова запели птицы, и стал слышен прибой, и вместо приторного запаха крови вернулась соленая свежесть.

С наслаждением набрав целую грудь воздуха, Тэсса потянулась к Фрэнку, нагибая здоровяка к себе для поцелуя. Она так хотела его, что в глазах темнело. Жажда, которую пробудили танцующие девы, требовала своего.

Тэссу только что поманили, а потом отвергли, и теперь ей очень важно было снова ощутить себя желанной.

Надо было понимать, что такое Фрэнк Райт. Ни девы, обратившиеся в камень, ни то, что они находились посреди деревни, где всякий мог их увидеть, ни все еще тлеющая земля не могли его смутить, когда он целовал Тэссу Тарлтон.

Подхватив ее на руки, он легко, не прерывая поцелуя, вышагнул из каменного круга, отошел туда, где трава не дымилась, и осторожно опустился вниз, пристроив Тэссу у себя на коленях, чтобы ей не пришлось елозить по голой земле. Как любой, по-настоящему сильный человек, он легко передавал управление, не тревожась о том, что его брутальности хоть что-то угрожает, и она обожала Фрэнка за то, как много в нем всего было.