Книга Прятки в облаках, страница 81 – Тата Алатова

Из горла Арины вырвалось удовлетворенное урчание, она пошарила у себя в карманах, достала зажигалку и подожгла неаккуратно торчащий уголок простыни.

Дымов тут же неразборчиво что-то пробормотал себе под нос, и огонек погас.

Арина тупо на это попялилась, потом обернулась к источнику своей неудачи — и двинулась прямо на Дымова.

Он торопливо вытолкнул Машу в коридор, начал было очередной наговор, но мимо пронеслось нечто стремительное, и стеклянный олень Васька боднул Арину в живот. Та покачнулась, глаза ее яростно вспыхнули, она стянула с ноги туфлю и прищурилась, примериваясь. Олень отступил немного назад, а потом с короткого разбега набросился снова, в этот раз поднявшись на задних ногах и навалившись передними копытами на грудь Арины. Она замахнулась туфлей и прицельно ударила каблуком прямо между его глаз.

Стекло разлетелось на крохотные осколки с душераздирающим звоном, Арина моргнула, а потом повалилась назад, на кровать, лишившись чувств.

— Ч-что? — Лена села, оглядываясь по сторонам. — Глухова? Что ты опять разбила, чокнутая пьяница? А вы-то что тут делаете? — недоуменно спросила она Лизу-Дымова и Машу. Потом свесилась вниз и посмотрела на осколки. — Вот черт.

— Ну ты и сильна спать, — выдохнула Маша потрясенно.

— Глухова буянила, что ли? Обычно она тихая.

В коридоре послышался топот бегущих ног, и появилась Зиночка — запыхавшаяся и воинствующая.

— Что это был за звон? — крикнула она. — Что?

Маша и Дымов посторонились, пропуская ее в комнату. Зиночка сделала шаг вперед, увидела гору осколков на полу и схватилась за сердце.

— Никому не двигаться, — велела она глухо. — Рябова, щетку и совок мне, живо.

— Так не двигаться же… — растерялась она.

— Быстро! — рявкнула Зиночка оглушительно, и Машу как ветром сдуло. Она добежала до кладовки, где хранились ведра, швабры и прочая утварь, схватила нужное и понеслась обратно.

— Что за шум, а драки нет? — спросила Катя, выползая из их с Ариной комнаты.

Маша, ничего не ответив, пролетела мимо.

Зиночка вырвала у нее щетку и совок и снова повторила:

— Убью каждого, кто сделает хоть один шаг.

Опустившись на корточки, она начала с величайшей осторожностью сметать осколки в вазу, которую стащила со стола Дины. Выброшенные цветы валялись в луже.

— Да что случилось-то? — спросила Катя, подходя к застывшим на пороге Маше и Лизе-Дымову.

— Глухова что-то грохнула, — сказала Лена, по-прежнему сидя на кровати. — И сама грохнулась.

— Вот блин, — грустно прошептала Катя. — Она пила, да? Спать трезвая ложилась.

— Арина не была похожа на пьяную, — сказала Маша. — Она была похожа на одержимую.

— Васька что-то почувствовал, — подтвердила Зиночка, и тут все увидели, что из ее глаз обильно текут слезы. — Он умеет ощущать такие вещи, его Иван Иваныч натаскал. Мы ведь этих охламонов сторожили, которые все пытались к вам в общагу пролезть… Да и за тобой, Рябова, приглядывали заодно.

— Его же можно починить, — сочувственно произнес Дымов.

— Можно, но сложно. Понадобятся Иван Иваныч и Алла Дмитриевна, и моя кровь, и много чего еще. Главное — собрать все осколки.

— Давайте я вам помогу, — предложила Маша и получила в ответ такой угрожающий взгляд, что тут же заткнулась.

— А с Глуховой что делать? — спросила Лена брезгливо, подняла Аринину руку и бросила. Та бессильно упала на простыню.