Книга Прятки в облаках, страница 78 – Тата Алатова

— И что значит — некуда бежать? — не унималась Маша. — Вроде всё, конец?

— Я — сосуд, — с торжественным восхищением прошептала Дина. — Я пробудилась. Господи, надо позвонить маме!

Маша проворно преградила ей дорогу:

— Эй, мне требуются сноски в конце абзаца! — закричала она. — Что ты, черт тебя побери, тут напредсказывала? Где имена, даты, подробности?

— Прости, Рябова, — взволнованная Дина от счастья растеряла всю свою заносчивость. Ее глаза горели золотом. — Но я даже не помню, что предсказала. Такова цена за дар. Но ты разберешься, да?

— Ну конечно, — с горечью усмехнулась Маша. — Я ведь так хорошо со всем разбираюсь. А вы, — ее гнев устремился на Вечного Стража, — разве вы не должны меня защищать? Почему вы все только усложняете?

— Ты под моей защитой, девочка, — непоколебимо подтвердил он.

— Вы говорили, что это убийство по расчету! — бушевала Маша. У нее был сложный, длинный день, который не задался с первой пары, она заслужила право спокойно слопать свою гречку безо всяких там фокусов. — Что никто из девочек не испытывает ко мне ненависти! А теперь что получается?

— Получается, что это не относится к злодеяниям, — он склонил голову с некоторым куртуазным озорством, отчего у Маши в голове взорвалось что-то алое. — Возможно, это что-то романтическое.

— Романтическое? Романтическое?! С ненавистью на сдачу?

— Любовь наносит кровавые раны, — пожал он плечами. — Всегда так было, всегда так будет.

И Маше стало все равно. К дьяволу Вечного Стража, таинственных врагов и кровавую любовь, которой не было и не предвиделось.

Она угрюмо прошла мимо них, забрала свою тарелку и села за стол, твердо намеренная просто поужинать и пойти делать домашку.

Вся эта чушь не имеет к ней ни малейшего отношения. Пусть любая другая Маша бегает от чьей-то там ненависти.

Лиза-Дымов молча сел рядом с ней и подвинул кружку с чаем.

— Сколько ты сахара кладешь? — мирно спросил он. — Две ложки, правильно? И еще у нас есть пряники.

— Правильно, — угрюмо сказала Маша, — и еще у нас есть пряники.

Глава 17

Эссе далось легко: по сути, оно было психологическим приемом, когда ты доверяешь бумаге все свои переживания, — элементарно. Закончив с этим, Маша отложила тетрадь и покосилась на Лизу-Дымова.

Тот сидел, скрестив ноги, на кровати с ноутом на коленях. Хмурился и что-то строчил. Полог был по обыкновению откинут: теперь Маша и Дымов не могли себе позволить укутаться в тишину, чтобы не прослушать что-то важное.

Девочки уже спали — и Маша вдруг поняла, что весь день ждала ночи, чтобы пошушукаться с Дымовым. Столько всего происходило вокруг, что ее мозг никак не справлялся с перегрузкой, и хуже того — нервная система тоже сбоила.

Помедлив несколько минут, она встала из-за стола и подошла к кровати Дымова:

— Можно?

Он поднял голову и простонал:

— Мы пишем столько отчетов, что совершенно непонятно, когда нам вас хоть чему-то учить… Входите, Рябова.

Это «входите» рассмешило ее, и она аккуратно села напротив него, зеркально скрестив ноги, и плотно задернула полог, чтобы Вика или Аня ничего не услышали, если проснутся.

— Сколько бы я ни думала, ничего злодейского в себе не нахожу, — призналась Маша.

— Простите? — изумился он и захлопнул ноутбук.

— Вечный Страж сказал — неизвестно, какими весами будет измерено, правильно? И я подумала, что, возможно, моя смерть будет полезна для человечества. А вдруг я не так подумала? Вдруг он совсем другое имел в виду?