Книга Соломенное сердце, страница 14 – Тата Алатова

Она смотрела на него в упор, не моргая.

— Ты красивый? — спросила задумчиво.

— Что? — изумился он.

— Раньше я никак не могла понять, кто красивый, а кто нет, — пояснила Поля. — Княжна Катя сказала, что красивые люди те, на кого хочется смотреть бесконечно.

— Какая она? Моя сестра?

— Серьезная. Кате некогда возиться с нами с Егоркой, как будущий правитель она все время чему-то учится.

— А Егорка?

— Шилопопый, — легкая улыбка тронула ее губы, а голос потеплел. — Добрый. Балбес на самом деле. Вы очень похожи.

Кажется, она действительно была привязана к его младшему брату.

— Разве духи Гиблого перевала не зовут тебя Егоркиным голосом? — спросил Даня, вдруг перепугавшись.

— Иногда. Но твоим голосом они зовут куда чаще, — легко призналась Поля.

А у него сбилось дыхание — разве девушки должны так бестрепетно говорить такое мужчинам?

Следующим вдохом он понял: она же совсем ребенок. А Даня был первым в мире человеком, кроме ее бабки, кого она увидела в своей жизни. Неудивительно, что он поразил детское воображение.

— И… — с запинкой прошептал он, — как же ты не отзываешься?

Светлые брови чуть сдвинулись.

— Моя хозя… бабушка не сильно-то уважала всяких духов. Думаю, это передалось и мне.

Даня сделал вид, что не услышал ее оговорку.

— Рядом с ущельем есть гостиница или что-то такое?

— Есть туристическая деревушка в тридцати километрах. По крайней мере, так нарисовано на картах, но я не знаю, открыта ли она сейчас. Местным вроде как не до туризма последние пятнадцать лет.

— Отвезешь меня туда?

— Отвезу, — покладисто согласилась Поля. — Тогда спи быстрее, а то не успеешь. Я разбужу тебя уже через четыре часа.

— Слушаю и повинуюсь, — улыбнулся ей Даня и пружинисто поднялся, отправился на соседний топчан, предвкушая, как хорошо будет ему дрыхнуться.

Плюхнувшись на пахнущий травами матрас, Даня прислушался к звонкой тишине вокруг, которую нарушали только койоты, тихонько поскуливающие где-то далеко в горах.

Вспомнилось, как Поля рыкнула на собаку за забором, и стало интересно: а койотов у нее тоже получилось бы заткнуть?

И откуда у маленькой девочки могла быть хозяйка, да еще такая могущественная? Почему они прятались ото всех в лесной избушке?

***

Ему снилась Чуда — хотя, разумеется, у васс не было имен, Даня называл ее так по названию реки Причуды, возле которой они впервые хороводили. Все водные духи одинаково прекрасны, отличить одну прозрачную деву от другой практически невозможно. Легенда гласила, что если человек сможет узнать вассу при новой встрече, то она отдаст ему свое проточное сердце.

Даня узнал.

И получил куда больше, чем сердце — и прохладные объятия тоже, и поцелуи без запаха и вкуса, и ночи, наполненные ласками и водой.

— У тебя что, слюни текут?

Даня вздрогнул и проснулся.

Увидел перед собой круглое детское лицо, преисполненное проказливым любопытством. Пацаненку было лет семь или около того.

— А?

— Поля велела завтракать, — строго сообщил пацаненок, раздуваясь от важности доверенного ему задания.

Даня зевнул.

Нисколечки он не выспался.

Но солнце уже вовсю светило, било в глаза, звало к приключениям.

***

Семейство пасечника, кажется, уже давно позавтракало, и стол накрыли исключительно для гостей, которые припозднились с пробуждением, — в тени раскидистого каштана.

Статная девушка с такими же черными глазами, как и у пацаненка, принесла кувшин молока, озорно стрельнув в Даню взглядом. Он улыбнулся ей, но не слишком усердно, о вспыльчивом нраве жителей Загорья, то есть, Верхогорья, даже песни слагали. Не хватало еще разозлить пасечника.