Онлайн книга «Дочь атамана»
|
И тут Саша поняла, что, кажется, попала впросак. Тем не менее она прошла вперед и нахально уселась напротив деда, внимательно наблюдая за выражением лица Михаила Алексеевича. Почему он до сих пор не сказал про самое важное? Неужели ему не хватило решимости? Уж не надумал ли он отступить? О нет, трусости Саша ему никогда не простит! Михаил Алексеевич, однако, выглядел спокойно и твердо. — Простите, Василий Никифорович, — ровно произнес он, — весть о тяжелой болезни канцлера сбила меня с толку. Я намерен просить руки Александры Александровны. — Ах, ты намерен, — прорычал дед. — Ну что же, проси. Только знай, лекарь, двадцать два года назад, в ночь, когда на пороге моего дома появился незнакомец с укутанным младенцем на руках, я дал себе зарок, который терзал меня все это время. Я пообещал исполнить любую просьбу человека, принесшего мне внучку. Да вот незадача: человек тот бесследно исчез из столицы, и сколько бы я ни искал его, все было тщетно. Неисполненный зарок жег меня изнутри до того дня, пока я не обнаружил пропажу прямо в своей усадьбе. Так вот, проси, — его голос зазвучал громко, торжественно, зло, — и помни, что я выполню только одно твое желание. Чего ты жаждешь сильнее: найти своих сыновей или взять в жены мою внучку? Михаил Алексеевич отшатнулся, глаза его стали совершенно дикими, темными, больными. И Саша не выдержала этой насмешки над тем, кто и без того так много страдал. — Да как вы можете, — закричала она, шалея от ярости, — да как вы только придумали такой выбор! Откуда эта жестокость? — Александра Александровна… — растерзанный Михаил Алексеевич все же нашел в себе силы постараться ее урезонить: — Вам же дурно сейчас станет, не нужно так волноваться… — Не нужно? Я никогда, никогда не встану между вами и детьми вашими! И деду не позволю вставать. И никогда вы более не станете никого и ничего терять! Тут Саша поняла, что и правда задыхается, в глазах потемнело, в ушах зазвенело, и спасительная мысль молнией сверкнула в голове. — Ах, — пролепетала она и запрокинула голову, обмякая на стуле. — Вот так театр, — крякнул дед, — Саша, я не верю в сей фарс! — Александра Александровна слишком туго затянута, — озабоченно сказал Михаил Алексеевич, подхватывая ее за плечи и уберегая от падения. — Неудивительно, что вот-вот потеряет сознание. Следует уложить ее в кровать и позвать служанку, чтобы позаботиться… — Потеряет сознание? — тут дед наконец переполошился. Саша уж было решила, что напрасно она дурака валяет. Более всего на свете ее родные пугались, когда она болела, — уж очень свежи были воспоминания о том, какой слабой Саша пришла на свет. Дед тут же подхватил ее на руки — силы в нем по-прежнем было немерено, — понес куда-то, а Саша дышала тихо-тихо, с трудом успокаивая бурлящую кровь. Мерзко, отвратительно, невыносимо повел себя старый атаман! Разве любовь не должна нести радость и утешение? Отчего люди заставляют страдать друг друга безо всякой на то причины? Только подумав об этом, Саша ощутила, как слезы покатились из ее закрытых глаз, дед тут же негромко ругнулся и уложил ее на что-то мягкое. Провел шершавыми пальцами по мокрым скулам. — Ну только не реви, — взмолился он покаянно. — Что же сразу реветь-то! Проверить твоего лекаря надобно было? Надобно… |